Острое личико Малфоя вытянулось.
— Это как это — не слышал? — спросил он, явно выбитый из колеи.
— А вот так, — отрезал Гарри и направился к незанятой кровати, на покрывале которой были вышиты его инициалы.
Малфой постоял ещё немного и выдал:
— Ну, Поттер, скоро ты всё узнаешь.
— Звучит многообещающе, — как можно спокойнее сказал Гарри, хотя внутри у него всё трепетало от страха. — Вот только не знаю, понравится ли подобное нашему декану…
Он уже понял, что два толстых мальчика — это телохранители Малфоя. Насчёт остальных двоих он пока не беспокоился: мулат, не обращая ни на что внимания, расстилал постель, а второй мальчик вообще скрылся за изумрудным пологом кровати.
Малфой задрал нос кверху, что, вероятно, означало у него самодовольство.
— Наш декан — мой крёстный и лучший друг моего отца! — объявил он. — Так что он всегда на моей стороне.
— Посмотрим, — сказал Гарри, хотя внутри у него скребли кошки. Он-то думал… Что он думал, он не смог бы объяснить при всём желании.
Малфой прыгнул на кровать, не разуваясь. Мантия его задралась до ушей, открыв серые школьные брюки. Гарри решил, что разговор окончен, и принялся расстилать постель.
— Ты знаешь, Потти, что-нибудь о традициях Слизерина? — раздался всё такой же надменный голос у него за спиной.
— Нет, и знать не хочу, — отрезал Гарри. Всё, что ему сейчас хотелось, — это незаметно для остальных ребят достать из сундука зайца и лечь спать. Но Малфой рывком выпрямился и встал с кровати.
— А придётся, Потти. Ведь теперь ты тоже слизеринец.
На Гарри накатила волна раздражения, что вообще-то случалось крайне редко. Он понял, что вместо спокойного сна сейчас, скорее всего, будет драка. Малфой уже похрустывал пальцами, хотя, судя по его сложению, драться сам не собирался. Два толстых мальчика переминались за его спиной, ожидая команды броситься на Гарри. В этот момент мальчик, скрывшийся за пологом, высунулся из-за него и сказал:
— Ты, Малфой, не трогал бы его.
— Отчего же, Нотт? — сердито спросил тот, резко повернувшись к приятелю.
— Ну, он как-никак, твой родственник, — невинно сказал Нотт и залез под одеяло. — Или ты забыл?
Малфой побледнел. Гарри тоже. Эта немочь состояла с ним в родстве! Поверить невозможно. Наверняка Нотт решил пошутить. Тем временем Драко взял себя в руки.
— Но он полукровка! Его мать была магглорожденной!
— Моя мать была кем? — осторожно спросил Гарри, про которого все уже успели забыть.
— Магглорожденной, — объяснил мулат, разворачивая пижаму. — Это значит, что её родители были магглами, а она оказалась волшебницей.
— Кто тебя воспитывал, если ты не знаешь таких простых вещей? — скривился Малфой.
— Мои дядя и тётя, — признался Гарри. — Лучше объясни, с какого перепугу я должен считать тебя родственником!
Малфой наморщил лоб. Было видно, что говорить ему совсем не хотелось.
— Моя мать — урождённая Блэк, одна из трёх сестер. Её двоюродный брат — твой крёстный. Мало того, у их общего дедушки Карлуса Блэка была сестра, Дорея Блэк, которая вышла замуж за Чарльза Поттера, твоего прадеда. Так что вот так, — сказал Малфой уныло. Видимо, ему совсем не хотелось иметь Гарри в числе родственников.
— Ты забыл ему сказать, что все чистокровные семьи состоят в родстве, — напомнил мулат, который начинал нравиться Гарри всё больше и больше.
— Верно, Блейз, — подтвердил Нотт. — Если не ошибаюсь, я прихожусь Поттеру четверо… нет, пятиюродным братом.
— Нет такого слова, — подавленно сказал Гарри.
— А родство есть, — подмигнул ему Нотт совсем не насмешливо, а просто доброжелательно.
— И у меня есть крёстный? — переспросил Гарри. Ему очень хотелось прижать к себе зайца.
— Конечно, есть, — презрительно фыркнул Малфой.
— Не удивлюсь, если окажется, что я состою в родстве со всем Слизерином, — печально сказал Гарри. Почему-то его эта новость совсем не радовала.
— Не удивляйся, потому что так и есть, — сказал мулат по имени Блейз и задёрнул за собой полог.
— Но я не.… Но почему же? — Гарри растерялся, но вовремя сумел замолчать. Одноклассникам вовсе необязательно знать, в каких условиях он жил. Но всё же, если у него такие связи в магическом мире, почему никто из родни не взял его к себе? Он ведь волшебник, а был вынужден жить с магглами! Нет, если родители Драко так же любят задирать нос (иначе почему он так важничает?), то, конечно, ни за что не усыновили бы Гарри. Но ведь есть же другие семьи, в которых он мог бы прийтись ко двору!
— Ну, тогда ладно, Поттер, — ворчал тем временем Драко, стягивая через голову мантию. — Посмотрим сначала, что ты из себя представляешь. Но, учти, даже то, что я являюсь твоим троюродным племянником, не означает, что я никогда-никогда тебя не трону. Ведь правда, Винс?