Генерал всегда вспоминал эти слова отца, когда в его душу заползал червь сомнения. Но, сейчас проклятое сомнение не желало униматься, снова и снова подбрасывая ему пищу для размышлений, подтачивающих несгибаемую волю самурая. Вспоминалось лето и осень 1941 года, когда Россия рушилась под ударами Вермахта. Вспоминались победные для Империи зима 41-42 годов, весна 42-го года, когда воины Империи шли от победы к победе, сокрушая гайдзинов. И, неизбежно вспоминалось лето 1942 года - когда Боги войны впервые отвернулись от Японии и Германии, даровав первые победы Америке и России.
Дальше все было хуже - и если Япония держалась, то ее европейский союзник больше всего напоминал тунца, разделываемого умелым поваром на суши.
- Неужели Боги посмеялись над нами, даровав нам победу над Россией - тогда, в 1905 году? - подумал Тодзио. Ведь обратной стороной этой победы стало то, что мы окончательно потеряли возможность быть хризантемой, цветущей в саду - теперь у нас не было другого пути, кроме пути тигра, должного охотиться - и охотиться успешно, в противном случае он будет убит охотником или умрет с голоду.
Генерал не раз пытался отогнать от себя эту мысль - но она возвращалась. Загадочная северная страна представлялась ему Драконом-Фениксом - средоточием силы, мудрости и ярости - сгорающим в огне войн и революций и возвращающимся возрожденным, чтобы свершить месть своим врагам. Пример немцев был у него перед глазами - их путь, от великих побед, от безусловного доминирования в Европе, до позорной капитуляции перед торжествующим врагом, занял неполных два года.
- Нет, Боги испытывают нас, нашу силу духа и решимость победить - решил для себя генерал, немалым усилием воли отогнав недостойные самурая сомнения в конечной победе - и начал искать пути к победе.
Реальных путей было два - драться так, чтобы победа обошлась врагам намного дороже компромисса, благоприятного для Империи, или же, дождаться конфликта между Россией и Америкой, вполне вероятного из-за раздела европейской добычи.
При реализации любого из этих вариантов требовалось собрать все силы для продолжения войны - со всей мыслимой решимостью.
А вот с этим дела обстояли плохо - признался себе генерал. Для него не было секретом то, что высшее руководство Флота, за редчайшими исключениями, всегда стояло за мир с СССР. Но, проклятый всеми демонами Номонханский инцидент изменил ситуацию и в высшем руководстве Армии - уже в 1941 году один из руководителей 'группы контроля', в которую входил и сам Тодзио, маршал Сугияма, выступил за южный вариант; мало этого, один из руководителей Квантунской Армии, генерал Анами, пользующийся огромным авторитетом в Армии, выступил за нейтралитет с СССР, и, против провоцирования новых инцидентов на маньчжуро-советской границе (соответствует РеИ В.Т.). Но, после побед Красной Армии в Европе возможность компромисса с СССР путем уступок со стороны Империи стал считать допустимым даже генерал Умэдзу, один из самых влиятельных членов и 'группы контроля', и 'квантунской группы' - ранее непреклонный сторонник войны с Россией (соответствует РеИ В.Т.).
Что творилось в придворных кругах - об этом генералу не хотелось и думать, но приходилось просчитывать и это. Одним из результатов побед русской армии в Европе стало Высочайшее повеление: 'Всеми мерами достичь целей войны в Великой Восточной Азии; по-прежнему стараться не раздражать Советскую Россию' (соответствует РеИ В.Т.), каковое пришлось неукоснительно выполнять, издав соответствующий приказ по Армии (соответствует РеИ, с той разницей, что в РеИ и повеление Тэнно, и соответствующие приказы по Армии и Флоту были отданы летом 1944 года - в АИ МВ это произошло в конце 1943 года В.Т.). Естественно, для генерала не было секретом, кто советовал Божественному Тэнно отдать это повеление - это был маркиз Кидо, поддержанный принцем Коноэ (соответствует РеИ В.Т.). Мало этого, сейчас МИД прорабатывал вариант компромисса с Россией - генерала Тодзио начинало форменным образом трясти, когда он вспоминал предоставленный ему проект документа:
'1. Разрешение на проход советских судов через пролив Цугару.
2. Заключение соглашения о торговле между Японией, Маньчжоу-ди-Го и Советским Союзом.
3. Расширение советского влияния в Китае и других районах 'сферы совместного процветания'.
4. Демилитаризация советско-маньчжурской границы.