Проще говоря, романтические представления о жизни являются своеобразной защитной реакцией психики у человека, не готового принять реальную жизнь во всей полноте, с ее неприглядными сторонами - соответственно, человек выстраивает в своем воображении некий идеальный мир, противопоставляя его реальному. Собственно, и это отнюдь не катастрофа - подавляющее большинство людей, получая жизненный опыт, постепенно корректируют свои представления о мире, потихоньку приближая их к реальности.
Вот только Гитлер оказался редчайшим исключением: романтик, которого жизнь очень рано и жестоко окунула с головой в полнехонькую выгребную яму, сначала лишив любимых родителей, потом познакомив с бедностью и нищетой, а в довершение - подробнейшим образом познакомив с мясорубкой Первой Мировой войны, ухитрился не сломаться, что типично для людей такого типа, гуманитариев с не самой устойчивой психикой. Он нашел выход, суть которого заключалась в созидании через ненависть - начал воплощать в жизнь свои представления об идеальном устройстве жизни через лютую ненависть к тем, кого он считал виновными в бедах германского народа и своих лично, славян и евреев. Собственно, будущий фюрер дошел до того, что всерьез начал воспринимать расовую теорию, согласно которой народы, не являющиеся германцами, считались недочеловеками.
Кабинет Сталина - расклады 'французского пасьянса'.
Через две недели после размышлений на даче, Вождь внимательно читал подготовленные аналитиками материалы, описывающие положение во Франции. Да, полгода назад приехавший в СССР де Голль, пусть и после довольно напряженных переговоров, согласился принять все условия, выдвинутые Сталиным - но это еще совсем не гарантировало выгодные Советскому Союзу послевоенные отношения с Францией. Их следовало методично выстраивать - и начинать надо было прямо сейчас.
Первой в стопке лежала работа группы анализа и планирования.
Доклад о положении Франции ОГВ
Нынешнее положение Франции, в первую очередь, раскол ее властных группировок, имеет глубокие исторические корни.
Французские Бурбоны, сумевшие, в отличие от английских Стюартов, добиться абсолютной власти, использовали свою власть и для предельной концентрации национальных финансов в государственной казне. Строго говоря, другого пути у них и не было - поддержание режима абсолютной монархии требовало значительных расходов на армию и флот, обеспечение лояльности аристократии посредством разнообразных выплат, немалых расходов требовал пышный двор. Это привело к резкому росту государственного бюджета: при Генрихе IV размер расходной части составлял 20-25 млн. ливров, из которых 20-25% тратилось на армию; при Ришелье - 33-40 млн. ливров, из которых 20-25 млн. тратились на военные нужды; при Людовике XIV расходная часть бюджета выросла до 200 млн. ливров, из которых три четверти уходили на оплату военных расходов.
Следует учесть тот момент, что эта концентрация национальных финансов в руках государства происходила в классической феодальной стране. Даже к концу XVIII века сословное распределение двадцатипятимиллионного населения Франции было следующим: духовенство составляло 0,6% населения, дворянство - 1,4% населения (0,4% приходилось на старые дворянские роды, 1% - на новое дворянство), буржуазная часть третьего сословия не превышала 15% населения, доля же крестьян, большая часть которых вела наполовину натуральное хозяйство, была не менее 80%. В такой системе товарно-денежные отношения были довольно слабо развиты; точнее, были развиты рыночные отношения в городах, торговля дорогостоящими товарами для наиболее богатой части населения и поставки вооруженным силам. Основная часть населения Франции была вовлечена в товарно-денежные отношения в небольшой степени, что имело неизбежные следствия для национальных финансов - повышение налогов работало до очень ограниченного предела, дефицит бюджета был нормальным явлением, соответственно, его приходилось покрывать за счет заимствований.
Кроме того, система абсолютной монархии создала элиту, резко отличающуюся от элит Голландии, Англии, Северной Италии - французское дворянство не могло всерьез заниматься производством и торговлей, поскольку, во-первых, платежеспособный спрос внутри страны был весьма невелик, во-вторых, в этом случае дворяне лишались своей исконной привилегии, заключавшейся в освобождении от налогов. Своеобразной была и французская буржуазия - протекционистская политика, начатая и последовательно проводимая еще Кольбером, создала производственников, привыкших работать на надежно защищенном внутреннем рынке. Французские монархи тщательно оберегали эту систему, поскольку раскол между дворянством, бывшим основой армии и государственного аппарата, и буржуазией, контролировавшей производство и деньги, служил залогом сохранения абсолютной монархии.