- Кроме того, этот бешеный грузин ведь не пытался отобрать, скажем, часть бизнеса семьи Реконати - добавил сэр Энтони - насколько мне известно, речь идет о финансировании совместных с русскими программ в их сфере влияния - кстати, на вполне возвратной основе.
- Пожалуй, сэр Энтони, завтра придется согласиться на то, чтобы выслушать предложения 'Красного Чингисхана' - неохотно выдавил Эрнест Оппенгеймер, предчувствовавший расставание со значительной частью сверхприбылей, полученных от продажи миллионов карат технических алмазов Германии во время войны (соответствует РеИ - 'Де Бирс' поставляла алмазы по цене 26 долларов за карат, в 30 раз дороже, чем союзнику - США; впрочем, теснейшее сотрудничество алмазной монополии с Третьим Рейхом началось еще в 30-е годы - именно тогда Германия стала крупнейшим поставщиком алмазного инструмента В.Т.); с другой стороны, представление доказательств его скромного бизнеса c нацистами общественности было чревато куда большими потерями.
Ротшильд кивнул - с него, в этот момент, смело можно было ваять аллегорию Мрачности. Понять 'сладкую парочку' было нетрудно - посвященный в некоторые сложности человек вспомнил бы известный в крайне узких кругах клуб 'Круглый стол' (соответствует РеИ - основан в конце XIX века Сесилом Родсом, первоначально представлял собой объединение британской элиты и проанглийской части континентальной элиты; после Первой Мировой войны расширен за счет допуска в состав клуба американской элиты В.Т.); точнее, взятый им курс на провоцирование войны между Советской Россией и Германией, с целью взаимного ангиллирования их экономических возможностей. Реализация этого плана гарантированно приводила к тому, что старая континентальная элита Европы переставала быть субъектом мировой экономики, переходя на положение 'младшего партнера' англосаксов, а Советская Россия, чьи социально-экономические идеи были источником бесконечной 'головной боли' англосаксонских элит, на десятилетия была бы вынуждена замкнуться в себе, залечивая нанесенные войной раны, что стопроцентно приводило ее к неустранимому отставанию от ведущих стран мира. Конечно, это никоим образом не отменяло проблему раздела добычи - ни британских членов клуба, ни их партнеров с континента нимало не радовала перспектива передать 'контрольный пакет' заокеанским парвеню, позволявшим себе самостоятельную игру, заметно выходившую за рамки первоначально заключенных соглашений.
Последние полгода стали для членов клуба временем беспокойства и сильнейшего непонимания. Альянс большевиков и Ватикана, среди прочего, дававший Сталину возможность влиять на положение дел в Швейцарии - а ведь сколько трудов и денег было потрачено и 'Казной Сиона', и англосаксами, чтобы перехватить контроль над этим мировым финансовым центром, первоначально создававшимся континенталами как альтернатива Сити и Уолл-стрит, не говоря уже о выходе на старую католическую элиту Франции; альянс красных и Франко, обеспечивавший русским 'мост' в Латинскую Америку, в течение полутора столетий бывшую 'охотничьим заповедником' Великобритании и США; и, как завершающий удар - реализация старого кошмара англосаксов, союза России и Германии, пока выразившийся в 'казусе Роммеля'.
Члены клуба 'сломали немало копий', пытаясь понять суть происходящего - но внятного объяснения у них пока не было. Да, Россия всегда была не просто потенциальным фактором неопределенности, но и вероятным центром, объединяющим всех противников англосаксов и их союзников. На практике же, со второй половины XVIII века, когда русские окончательно превратили свое государство в могущественную континентальную Империю, ставшую принципиальным соперником Британской Империи, их удавалось удерживать под контролем непрямыми методами.
Блестящим успехом на этом пути стала эмоциональная 'ловля' постаревшей Екатерины II на эксцессы французской революции - хотя, по логике вещей, в Петербурге должны были прыгать до потолка от радости, поскольку выход Франции из 'Большой Игры' и сковывание европейских монархий означал свободу рук для России в отношении Османской Империи и Персии, что практически гарантировало русским положительное решение их многовековых стратегических задач на Юге. Чуть меньшим успехом стало убийство Павла I, сочетавшееся с проанглийским переворотом - тогда впервые был сорван союз континентальных Империй против Острова, имевший великолепные шансы на успех; более того, потенциальные союзники, практически не имевшие пересечений интересов, сошлись в смертельной, губительной для них обоих, схватке. Шедевром британской дипломатии стала Первая Мировая война - строго говоря, конфликт исчерпывался вопросом о принадлежности Эльзаса и Лотарингии - но, англичане сумели, действуя руками французов, австрийцев и сербов, столкнуть в схватке вовсе не имеющие между собой противоречий Российскую и Германскую Империи (называть конфликт из-за величины хлебных пошлин причиной войны стеснялись даже неукоснительно следующие линии партии советские историки В.Т.). Другое дело, что англичане не сумели правильно рассчитать силы континентальных конкурентов, как союзников, так и противников - и, поэтому, вместо извлечения выгод из излюбленной ими позиции 'смеющегося третьего' Великобритании пришлось воевать в полную силу; выгоды же из взаимного ослабления и уничтожения стратегических конкурентов извлекла Америка.