Полковая артиллерия получила батарею из 6 немецких тяжелых пехотных орудий 15 sm s.I.G.33., или, проще говоря, 150-мм мортир. Конечно, это орудие было явно тяжеловато для обычного пехотного полка (почти 3 т в походном положении, 1750 кг - в боевом), но нас спасала стопроцентная моторизация - а вот большая огневая мощь этого орудия в предстоящей операции была как нельзя более кстати. И штатные 38-кг фугасные снаряды были весьма полезны, но особо пригодились 90-кг надкалиберные мины, содержащие 54 кг амматола (для сравнения - у нежно любимого армейцами 'Тюльпана' 131-кг мина содержит 31,9 кг ВВ); кроме того, из 150-мм мортиры можно было стрелять этими минами настильно, хотя и на дистанцию в 1 км.
Разумеется, я не побрезговал и отличными, без преувеличения, лучшими в мире, в своем классе, ПМ-120 образца 1943 года. Единственно, что полк морской пехоты, в отличие от стрелковых, получил не одну батарею из четырех минометов, а три, с учетом того, что вполне могла возникнуть необходимость усилить батальоны, передав им по батарее 120-мм минометов.
В результате, в полку морской пехоты появился полковой дивизион буксируемых орудий, в составе вышеупомянутых батареи 150-мм мортир и трех батарей 120-мм минометов.
Но, полкам требовались не только буксируемые орудия, но и штурмовые САУ, а с ними здесь, в отличие от родного мне мира, дела обстояли намного хуже - спору нет, унификация бронетехники на базе Т-54 была колоссальным рывком вперед, но здесь отсутствовала такая полезная 'кувалда' для немецких укреплений, как ИСУ-152.
Пришлось перебирать трофеи - для полка неплохим вариантом был бы 'Бруммбар', сиречь танковый вариант той же 150-мм мортиры на шасси T-IV, хорошо бронированный, должен заметить, если бы не два но - во-первых, мы едва наскребли шасси для зениток, во-вторых, 'Бруммбар' был безбожно перетяжелен, 28 т при мощности двигателя в 300 л.с., мягко говоря, маловато.
Пришлось снова идти на поклон к армейцам, выпрашивая у них шасси Т-54-85, ставить на них тяжелобронированную рубку, в противном случае просто некуда было бы воткнуть нормальный БК - эх, была бы у нас в достатке база потяжелее, с просторной башней кругового вращения, какой штурмовой танк можно было бы сделать - и делать самоходку с нормальной проходимостью и, самое главное, хорошей надежностью, в отличие от немецкого оригинала, не ломающуюся с регулярностью наступления очередного понедельника.
С количеством решили не мелочиться - японцы известны своим фанатизмом, так что чем меньше их останется в живых к тому моменту, как наши парни поднимутся в атаку, тем лучше, поэтому полк получил дивизион в составе 3 четырехорудийных батарей, командирского Т-54-85 и 2 бронированных транспортеров боеприпасов на шасси все того же Т-54.
В итоге, полк морской пехоты получил три стрелковых батальона, дивизион самоходок, дивизион буксируемых орудий, и, немаловажное дополнение, штурмовую инженерно-саперную роту, наш аналог пионеров (имеются в виду, разумеется, не родные красногалстучные балбесы, а саперно-штурмовые части).
Дивизия, разумеется, получила три полка, артиллерийский полк, укомплектованный в соответствии с наработанным американцами опытом, только гаубицами - только, само собой, не 105-мм и 155-мм, а 122-мм и 152-мм, но, при той же организации - три дивизиона, имеющих по три четырехорудийных батареи 122-мм гаубиц М-30 и тяжелый дивизион той же организации, с 152-мм Д-1; танковый батальон, в отличие от американцев, не столь многочисленный (мы взяли за основу немецкий штат 1943 года, согласно которому, батальон состоял из 4 рот по 22 танка в каждой - правда, мы решили, что двух рот, плюс 2 машины комбата и его заместителя, хватит за глаза), зато укомплектованный новенькими Т-54-100.
Разумеется, возник вопрос, зачем против того металлолома, который в Императорской армии гордо, но, на мой взгляд, совершенно безосновательно назывался танками (по-моему, определение 'бронированные вездеходы' было намного ближе к истине), выставлять Т-54-100, поскольку на них с великим запасом должно было хватить Т-54-85 - в ответ я напомнил армейцам о поставленных самураям немецких 'кошках'.
Спору нет, и армейцы, и штабисты флота были правы в том, что вероятность появления японских танковых дивизий, имеющих на вооружении немецкую технику, даже на Хоккайдо очень невелика, не говоря уже о Курилах - эти соединения почти наверняка могли быть на Филиппинах, в Маньчжурии, с высокой вероятностью - на Хонсю и на Формозе, но не на Курилах и не на Сахалине.