- Моя душа полна печали от того, что я вынужден огорчить столь уважаемых флотоводцев, как Вы, Мицумаса-сама, и Вы, Осами-сама - 'Иванов' поклонился, столь убедительно вжившись в роль опечаленного человека, что, доведись Станиславскому увидеть его в этот момент, он бы, несомненно, воскликнул 'Верю!' - но, увы, господа адмиралы, немецкая промышленность очень сильно пострадала от американских бомбардировок, так что речь может идти лишь о малой части необходимого доблестному Императорскому Флоту - скажем, о 300 самолетах и 500 моторах.
- Что же касается вопроса оплаты - увы, но я вынужден обратить Ваше внимание, господа, на то, что издержки при строительстве и самолетов ныне многократно выше, чем еще год назад. Варварские бомбежки англосаксов разрушили многие предприятия, производящие комплектующие для самолетов и моторов; при этом погибли многие квалифицированные рабочие и инженеры, было уничтожено ценное оборудование. К сожалению, господа, я вынужден Вам сообщить, что ныне производство одного ФВ-190 обойдется в три раза дороже, чем в прошлом году. Что же касается предложенного Вами варианта оплаты каучуком - я снова вынужден огорчить Вас, поскольку потребность в натуральном каучуке нынче не так уж велика, поскольку и в СССР, и в Германии созданы мощные производства синтетического каучука, вполне покрывающие потребности наших стран мирного времени, причем, по значительно менее высоким ценам, чем великодушно предложенные Вами.
Енаи и Нагано мгновенно просчитали встречное предложение, в смысловом переводе означавшее следующее: 'Да, господа, мы заинтересованы в затяжке войны на Тихом океане - и, поэтому готовы поставлять Вам немецкое вооружение'. Не вполне понятными оставались два момента - первым моментом было количество вооружения, которое Советский Союз готов был поставить Японии; тут были возможны четыре варианта, или, скорее всего, некая комбинация из всех четырех: во-первых, немецкий авиапром действительно сильно пострадал от бомбежек западных союзников СССР, во-вторых, 'Иванов' просто хочет получить максимальную цену за поставленную технику, в-третьих, советское руководство не хочет слишком усиливать Японию, поскольку собирается в недалеком будущем рассчитаться с Империей Ямато и за русско-японскую войну, и за интервенцию, и за все остальное, в-четвертых, слишком крупные поставки никак не удастся выдать за груз двух конвоев из Германии; вторым - реальная степень заинтересованности Советского Союза в каучуке, что намного усложняло для адмиралов заключение сделки.
- Увы, 'Иванов'-сама, но Империи нужен именно воздушный меч, но не кинжал - нам просто не имеет смысла закупать указанное Вами количество самолетов и моторов, тем более, по указанной Вами цене - вступил в беседу Нагано - что же касается цены на каучук, то позволю себе заметить, что этот каучук оплачен бесценной кровью воинов Империи, так что мы просто не имеем права предложить его Вашей стране по низким ценам.
- С пониманием относясь к потребностям доблестных воинов Императорского Флота, возможно, я смогу добиться некоторого увеличения поставок - скажем, на 100 самолетов и 150 моторов - сделал ответный ход 'Иванов' - что же касается предложенной Вами оплаты - увы, господа, здесь мои возможности крайне малы, как мне ни грустно это признавать. Я обязан следовать полученным инструкциям, в составлении которых участвовали не только воины, безусловно, с пониманием бы отнесшиеся к Вашим аргументам, но и финансисты, придерживающиеся своей точки зрения, которую можно сформулировать в двух положениях - во-первых, поставляемая техника не может быть дешевле своей себестоимости плюс стоимость транспортировки, во-вторых, цена на поставляемое стратегическое сырье не может быть дороже аналогов, доступных моей стране из других источников, разумеется, с учетом стоимости транспортировки.
Разумеется, 'Иванов' рисковал, идя на некоторое обострение - но полученные им инструкции это разрешали, в противном случае, вероятность того, что переговоры утонут в бесконечном обмене любезностями, приближалась к ста процентам. Это вообще типично для Азии - никто не может себе позволить 'потерять лицо', первым пойдя на уступки, поэтому, даже ведя переговоры с заведомо более сильных позиций, надо навязывать партнеру свою волю очень аккуратно, никоим образом не подводя его к этой грани. Именно это генерал-лейтенант ГРУ и делал, соблюдая японский этикет. Иначе, адмиралы просто прервали бы переговоры - да, вполне возможно, что им бы пришлось сделать сеппуку, принеся таким образом извинения своим соратникам за срыв важнейших переговоров, но для самураев это являлось приемлемой платой за ошибку, в отличие от бесчестия.