Еще большей глупостью стала бы попытка вербовки кого-то из моих родственников по линии супруги - решительно не принято у португальских дворян, пусть и происходящих из обедневшего некогда рода, предавать родню. Вообще, здесь в Латинской Америке живы старые представления о чести - а предложение предать родственника было бы сочтено за тягчайшее оскорбление, требующее немедленного воздаяния. В лучшем для любезного Джеймса случае, его бы попытались пристрелить на месте - в этом случае у него оставались шансы остаться в живых, поскольку и прикончить его было непросто, в чем убедилось немало господ разбойников, не раз пытавшихся избавить небедного британца от тяжкого груза земных благ, да и возможности успешно бежать от охотящихся на него членов клана Оливейру, вкупе с друзьями и партнерами, имелись; в худшем же случае его не стали бы убивать на месте - но, вот шансы стать жертвой неизвестных грабителей или несчастного случая становились почти стопроцентными.
Милейший же дон Хорхе выглядел уникальным, как бриллиант весом в полсотни карат, исключением из правил. С одной стороны, весь город прекрасно знал, что я к нему крайне расположен и всячески покровительствую - дело дошло до форменного анекдота, заключавшегося в том, что однажды, во время одной из вечерних прогулок моего протеже, господа грабители, собравшиеся избавить его от тяжести кошелька, узнали в нем постоянного участника воскресных обедов в моем доме, после чего с искренними, хотя и несколько корявыми, извинениями, поспешили удалиться. Между прочим, они были совершенно правы - кроме шуток, нападение на пользующегося покровительством первого из "королей" контрабандного мира Ресифи гарантировало всей банде смерть. И никто бы не только не выступил в их защиту, но и не посмел бы не оказать мне всесторонней помощи в розыске и наказании посмевших поднять руку на моего человека - их бы искали все: полицейские, бандиты, контрабандисты. С другой стороны, было ясно, что молодой человек не является ни моим родственником, ни опытным контрабандистом с многолетним опытом порицаемых законом дел - строго говоря, лимонник в чем-то был прав, поскольку в ясных глазах дона Хорхе невозможно было усмотреть отпечаток его более чем обширного, несмотря на молодость, жизненного опыта.
Несколько отвлекаясь от темы, позволю себе заметить, что сплошь и рядом разведчика можно узнать по глазам. Так вот, к сеньору Рамиресу это не относилось - у него были обычные для молодого человека его возраста и жизненного опыта глаза, единственно, внимательный наблюдатель мог заметить, что юноше пришлось пережить немалое горе, но это было легко объяснимо.
Разумеется, и речи быть не могло о том, чтобы предложить молодому испанцу из хорошей семьи предать своего благодетеля за солидную сумму в британских фунтах стерлингов - так грубо и примитивно мистер Маккристал не работал. Можно было не сомневаться в том, что любезный Джеймс пойдет совсем другим путем, исчерпывающе описывающийся крестьянской поговоркой "Коготок увяз - всей птичке пропасть".
Естественно, мы с доном Хорхе подробно обсудили все возможные варианты, сойдясь на том, что хитромудрый лимонник начнет с предложения немного поспособствовать ему в коммерческом дельце. Естественно, англичанин понимал то, что сеньор Рамирес является моим человеком, поэтому поначалу скользких дел ему предлагать не будет, а попросит поспособствовать в чем-то вроде скорейшего оформления документов кому-то из английских коммерсантов, что, по бразильским меркам, является делом и абсолютно не осуждаемым обществом, и совершенно привычным, при местной-то бюрократии. Ну а дальнейшее очевидно до неприличия - когда человек привыкает к легким деньгам, ему начинают предлагать все более и более сомнительные дела, пока на него не наберется должное количество компрометирующих материалов. Венцом же всего является вербовка - вопреки тому, что любят писать авторы шпионских романов, настоящая вербовка, выражаясь простонародно, подобна утоплению в выгребной яме, так, чтобы у вербуемого не оставалось иного выбора, кроме как принять условия вербовщика, поскольку тонуть в содержимом очень уж неприятно.
Само собой, мы обдумали и меры противодействия - попросту говоря, дон Хорхе должен был соглашаться на приличные дела и, после некоторого колебания, отказываться даже от весьма выгодных, но, сомнительных предложений. Это было бы естественно - если сеньор Рамирес выполняет мои поручения, то участь пролетария, которому нечего терять, кроме своих цепей, ему явно не грозит - так что он не отказывается от возможностей немного подзаработать, но не желает всерьез связываться с кем-то, кроме своего покровителя. С другой стороны, он не должен был произвести впечатление бессребреника.