Можно ли считать, что современная оболочка, в которой покоится носитель интеллекта — мозг, — человеческая оболочка, представляет предел эффективности? Может быть, в будущем сумеют переселить мозг в более удобное убежище, более безопасное и устраивающее наш мозг не меньше, чем современная оболочка? Хотя бы затем, чтобы существенно продлить время нашей жизни.
Ст. Лем: На первый взгляд эта идея выглядит заманчиво. Но лично я повременил бы переселяться в некую пластмассовую коробку, гарантирующую хотя бы двести лет бесстрастного существования. Разумеется, наша плоть причиняет временами немалые страдания. Даже совершенно ненужный аппендикс заставляет нас ложиться под скальпель хирурга. Однако она же пока что продолжает приносить немалое удовольствие. Искупаться в море или сыграть в футбол — кто не вспоминает об этих минутах? А если уж говорить о будущем, то почему бы там, в этом обетованном будущем, не обеспечить мозг долголетием и даже бессмертием вкупе с имеющейся оболочкой. Если хотите, это может оказаться даже просто-напросто экономичным. И уж если на то пошло: сами роботы попытаются со всей своей электроникой втиснуться в человеческую оболочку. Чтобы тем самым приобрести это бессмертие. И узнать, почему люди так много говорят о морских ваннах, пляжах и кожаном мяче.
Многие из технических предсказаний Жюля Верна сбылись. Но чтобы проверить их, потребовались десятилетия. Теперь наука и техника развиваются гораздо быстрее, и, наверное, уже сейчас вы можете видеть, какие из ваших сюжетов принимаются жизнью, какие — нет.
Ст. Лем: Да, это так. В 1950 году герои моего первого романа стартовали в космос. Прошло немного лет, и туда же отправились живые люди. Конечно, это замечательно. Однако наука приносит и огорчения. Например, последние данные о Марсе оставляют очень мало веры в существование марсиан. Условия для функционирования жизни на Марсе крайне тяжелы… Видимо, в следующих рассказах придется отказаться от этих не слишком удачливых братьев по разуму. Наука вообще заставляет отказываться от многого и — парадокс! — сама от себя. Бурное расширение научной информации сводит на нет все попытки следить за всем сразу. Все большее количество научных достижений уходит из поля зрения. Мой дом завален книгами, но прочитал ли я половину их? А ведь нужно еще выкроить время и для работы. Да, проблема расширяющейся информации, может быть, посложнее проблемы расширяющейся вселенной.
В своем творчестве вы объединяете множество данных из самых разнообразных научных дисциплин. Из биологии, астрономии, атомной физики, математики, кибернетики, мирмекологии и т. д. Критики отмечают удивительную для писателя подлинность этих данных. В то же время вы окончили лишь один институт — медицинский. В чем секрет вашей эрудиции?
Ст. Лем: Секрет один: терпение. Лимфатер недаром вспоминает в моем рассказе слова Эдисона: “Гений — это один процент вдохновения и девяносто девять процентов упорства”. Информацию необходимо вводить в себя ежедневно, как пищу. Для этого нужно терпение. Еще Винер показал, что, чем больше содержится в системе упорядоченной информации, тем лучше ее энтропийные, энергетические возможности, качества. Когда я пишу книгу, то упорядочиваю в ней свои знания наиболее стройным образом. Поэтому, хочу я этого или нет, мои книги получаются как бы умнее меня самого.
Писатель-фантаст может позволить себе верить в то, в чем ученые сомневаются. На Западе многие фантасты увлечены темами телепатии. Верите ли вы в существование телепатии?
Ст. Лем: Лично я в телепатию не верю. Было бы слишком хорошо, если бы она существовала. Доказательством существования любого физического явления служит его повторяемость. Насколько известно мне, телепатия этому условию не удовлетворяет. Но, разумеется, мне известно далеко не все…
Каковы перспективы завоевания фантастикой других жанров искусства, скажем, кино?
Ст. Лем: На мой взгляд, фантастика открывает для кино новое и благодатное поле деятельности. Однако до сих пор я не встречал научно-фантастических фильмов, способных в художественном отношении конкурировать с шедеврами киноискусства. Мои личные попытки пока еще к успеху не привели. Единственной своей сценической удачей я считаю постановку одной пьесы в кукольном театре.
Над чем вы работаете в настоящее время?
Ст. Лем: Сейчас я работаю над книгой “Кибернетика и литература”. Мне хочется проследить за тем общим, что связывает эти, казалось бы, далекие друг от друга области деятельности человеческого духа и интеллекта. Насколько мне это удается, можно будет судить после выхода книги в свет. Одновременно я работаю еще над одной книгой, имеющей к фантастике косвенное отношение, постольку-поскольку пишу в ней о писателе-фантасте. Пишу автобиографию. И буду очень рад, если советские читатели познакомятся и с ней. Однако когда кончится этот труд, не знаю, ибо собираюсь прожить долго. Жить и делать научно-фантастические книги.