- Ты видел когда-нибудь звездопад? Это миг, ничего не успеваешь загадать, как тонкий штрих по небу. Даже звезды не оставляют тебе шанса.
Он подошел сзади и крепко обнял её.
- Смотри, спутник летит!
- А давай рукой ему помашем? Эгэгэгй! - закричала Матреша.
Косач засмеялся.
- Я здесь, машу вам рукой! - запрыгала она.
Он повернул ее к себе лицом и крепко поцеловал.
- Ты бы хотел в космос полететь, а?
- Нет. Нет там ничего. Великая красота она вся здесь, на земле – рукой он погладил ее по щеке - разве там есть эти прикосновения? Наше с тобой тепло? Любовь? Истинная красота в этом. В этих казалось бы маленьких вещах. В возможности чувствовать, любить. В счастье и тепле. Нет, не нужна мне холодная галактика… Мне ближе тепло земли.
- А как же звезды?
- Звезды- холодные.
- А я что, не звезда? – смеясь, возмутилась она.
- Ты- искра. Знаешь в чем разница между искрами и звёздами? Искры- горячие, они способны пламя разжечь, а звезды- холодные.
Она посмотрела на него.
- Эх, хороша ночь в нашей Империи… Тихо, тихо. Только постреливают где-то там, вдалеке.
Они улеглись спать.
Матреша резко проснулась. На часах было пять двадцать утра. Она огляделась. Рядом спал Косач. Встав с кровати она подошла к двери, открыла ее и вышла на балкон. Город спал, ни одной живой души.
«Как же все хорошо, я так счастлива! Счастлива… Что тебе не хватает? – мысленно спорила она сама с собой. – все хватает, но…»
Но это «но», это чертово «но». Оно не давало ей покоя. Это чертово «но» было бомбой замедленного действия. Это «но», что оно таило в себе? О чем говорило это ее «но»? О том, что она не могла так жить? Жизнь киллера- это жизнь одиночки, а при таком пути любви нет. Ничто не должно тебя отвлекать, ничто не должно тебя сдерживать.
«Что я делаю? – думала Матреша. – вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я никогда так не жила, разве что в далеком детстве. Я не убивала уже неделю, я не употребляла уже неделю. Сколько я так еще продержусь? К тому же я влюбляюсь. Этого нельзя допустить! Он остынет ко мне, бросит, откажется от меня также как все остальные, а мне будет нестерпимо больно. Я привыкну, а потом он охладеет ко мне…»
Космонавты.
- С Земли не отвечают…
- Знаешь, я больше всего боюсь, что там опять случится революция, а про нас забудут.
«Земля, куда я теперь? Куда я без тебя? Что я без Родины? Смотрю на тебя и все вижу, все помню, как сейчас помню… Помню детство, деревню, поле. И родителей, и друзей, и тебя любовь моя помню.
Ну ничего родимая, в крайний раз летаю. Нет большей красоты, чем та что на Земле. Много я повидал, но закат над пшеничным полем никогда не забуду. Там, когда я смотрел на звезды меня всегда пугала эта бездна, безграничная галактика. Вроде все в мире понятно и объяснимо. Наверное у каждого есть такой страх перед неизвестным. Мне становится страшно, когда я представляю ее бескрайние просторы. Вселенная- бесконечная, темная, неизведанная. Поэтому я и пошел в космонавты, очень мне хотелось изведать ее, обуздать. Теперь я понимаю, нет большей красоты, чем та что с Земли видна. Не снаружи Землей любоваться надобно, а изнутри. Пропасть это все, да пустота, а Землю под ногами чувствовать надо.
Мама, родная моя. Я все знаю. Сам знаю. Прости за все. Ты только живи! Смотри на звезды, я тут, вижу тебя. Вон ты какая крохотная. Я вижу, мам…
- Земля, Земля, это- Север. Как слышно, прием?
Глава 20.
Машка стояла на подоконнике и старательно намывала окно.
«Сегодня приедет Полкан - размышляла она. – это сейчас он важный человек, а когда-то он был помощником старого Князя, помнится за Венерой ухаживал. Но князь Бовэ тогда резко указал ему на место. Князь всегда очень серьёзно относился к родословным, ему казалось, что «от осинки не родятся апельсинки», и от мещан внутри семьи ничего хорошего не будет. Видел бы он чем все это закончилось, старый дурак».
С самого утра в доме, впрочем как и обычно, творилась страшная суета. Но в этот раз она была оправдана, все готовились к приезду столь важного гостя. Венера, словно капитан корабля, взяла командование на себя.
- А где салат, который мы к приходу Игоря Юрьевича приготовили? – испуганно спросила Венера.
- Ты про вчерашнее оливье с крабовыми шейками? – переспросила ее Рената - так я его вчера и доела. Мне показалось, что никто уже не будет, да и майонез там был бы уже заветревшийся.