«А ты?» - уточнила робко, страшась, что кукловод опять замкнётся и так и останусь с мучащими вопросами.
«Меня не устраивает жить в клане, но и одиночкой не назовёшь».
«А у вас есть альфы? Вожаки?.. - перебирала несмело, ведь понятия не имела об иерархической цепочке невиданных существ.
«Милая, эти глупые названия вырваны из сопливых женских романов».
«Прости, других источников по тварям не знаю, ведь до меня никто не подумал о подобных тебе собрать правдивую информацию».
«Хорошо, - ни с того ни с чего смягчился Демьян. - Такими понятиями у нас не пользуются, но порядок в иерархии существует».
«И кто ты в той цепочке?» - состорожничала, затаив дыхание.
«Нет, Мила, - с некоторой усмешкой протянул Демьян, - я не супербрутальный альфа, не льсти себе».
«Больно надо!» - фыркнула расстроено.
«Хотела, чтобы я был самым-самым?» - не без издёвки уточнил кукловод.
«Нет! - прикусила губу. - Но горько от мысли, что среднестатистический гад смог сломать мою силу воли. Вот если бы...»
«Умница. Суть уловила верно. Я близок ко власти, и я - редкая тварь!»
«Значит... бета среднего уровня?»
«Не совсем, - в тоне проскользнули нотки усталости. - Сила у меня большая, могу соперничать и с главными, но мне это не нужно. Скучно, муторно, однообразно. Власть, она одинакова. Не вижу смысла лезть куда-то выше. Мне хватает того, что имею. Меня слушаются беспрекословно, поэтому, однозначно, я один из главных. Привык управлять и в быту, и в работе - по жизни. Могу подчинить любое живое существо, что слабее меня как физически, так и психологически».
«А я думала, власть пьянит, а жажда наживы разрастается по мере прибавления силы. Подминаешь, захватываешь, а оказывается всё мало и мало...»
«В общем, это верно, - задумался мучитель. - Ты меня удивляешь. Не думал, что ты...»
«Спасибо за унизительную оценку моим интеллектуальным способностям».
«А что ты ожидала? Ты парикмахер. Особыми умственными способностями не обязана отличаться. Вот и решил...»
«Резонно, я тоже сужу о тебе по твоим выходкам и манерам. Только в отличие от тебя, пытаюсь копнуть немного глубже, чтобы понять, что ты есть... Чтобы убедиться, что ты тварь, и продолжать тебя ненавидеть».
«Не буду пытаться переубеждать, даже, наоборот, при каждом удобном случае буду подливать масла в огонь, чтобы не накручивала и не выдумывала того, чего нет».
«И угораздило же меня вляпаться?!.»
«Поверь, дальше будет только хуже», - не угрожал. От этого стало совсем страшно.
«Спасибо, очень заманчиво. Даже не знаю, как бы не разрыдаться от счастья».
«Избавь меня от подобных проявлений человеческих эмоций», - обронил с брезгливостью и с зарождающимся раздражением.
«Не дождёшься! - холодно резанула. - А много у тебя, таких как я?»
«Недоразумения случаются, но редко. Даже, скорее, ты исключение из правил».
«О, я недоразумение!» - заторможено кивнула мыслям.
«Почему не исключение?» - заинтересованно перебил Демьян.
«Исключительность - не мой конёк! - пояснила тихо. - Значит, недоразумение».
«Ещё какое, - в этом признании оказалось больше чувств, чем в остальном разговоре. - Ты для меня стала не самым приятным сюрпризом».
«Какая прелесть?! - горько усмехнулась. - Ну, раз я - не самая приятная блажь, значит, ты можешь себя пересилить и отказаться от меня».
«Зачем?»
«Затем, что я - живая! - вновь предприняла попытку вразумить кукловода, что неправильно себя вёл. - Я человек! Я мать! Я жена! Я стара для подобных игр... Потому что не хочу и, в конце концов, потому, что прошу...» - это уже добавила тихо, на выдохе.
«Это всё и особенно последнее - малозначимо», - бесстрастно отрезал мучитель.
«Но так нельзя!»
«Кто сказал?»
«Это нечеловечно, противоестественно, аморально»! - перебирала аргументы.
«А кто определил нормы естественности? Кто рамки человечности придумал? И кто отмерил границы морали?» - разил каждой фразой кукловод.
«Люди», - горько согласилась с недосказанной истиной, признавая жестокую правду.
«Я не человек! - прозвучало холодно и хлёстко. - Действую строго в пределах допустимых мною границ, по своим принципам и законам, а нормы сам себе определяю, опять же исходя из своих принципов...»
«А если учесть твою беспринципность...» - умолкла на полуслове.
«Ах-ах-ах...» - впервые услышала столь открытый смех кукловода.
«Боюсь представить, что меня ожидает», - закончила, опустошённая разговором.
«Нет, милая, не пытайся... - вновь заледенел тон мучителя. - Всё равно границы твоего воображения, даже если учесть творческую натуру, гораздо примитивнее моих. Как бы ни старалась, окажешься в просчёте».