- Не надо, - остановила порыв мама. - Дай им отоспаться. За весь день в машине маялись, а нам как раз поговорить надо.
- А папка где? - умастилась удобнее, двигая тарелку ближе.
- До соседа пошёл, - отмахнулась мама. - У него оставлял газонокосилку. Вот что ни говори, а любит папка поутру траву косить, пока солнце не начало жарить.
Мама положила каши, я сдобрила её маслом, чуть подсахарила.
- Ну, моя девочка, - коснулась руки родительница. - Что же твой благоверный отказался-то от вас?
- Не от нас, - поправила, не в силах смотреть в глаза, сунула рис в рот. Вяло жевала, ковыряясь ложкой в тарелке. - От брака со мной. Помогает деньгами, с детьми возится, решил вопрос с дизайнерской школой, а я не смогла. Ромка старается...
- Ну-ну, - мудро подметила мама, без розовых очков глядя на ситуацию. - Это он бы и в браке делал, так почему же расстались?
- Мам, мне неудобно говорить... - пристыженно опустила глаза.
- Хочешь сказать, что по твоей вине? - нахмурилась мама.
Нервно кивнула.
- Не поверю, что ты сделала нечто, сумевшее разрушить семью. Ты всегда её старалась сохранить. Прощала мужу разные выходки. Детей большей степенью сама воспитывала. Работала наравне с...
- Мам, не надо, - попыталась усмирить поток правды, ведь он не исправит того, что совершила я.
- Ничего бы не сломало семью, если бы Ромка тебя любил! - твёрдо заявила мама.
- Я изменила ему, - выдавила тихо, возя ложкой по тарелке.
- И что? - удивила мама. - Можно подумать он не изменял. Вы со школьной парты вместе. Я уже тогда говорила, что не нагулялись вы ещё. Другие чувства не испробовали. А вы упирались, мол, довольны друг другом и вполне самодостаточны. Я не противилась, когда жить начали, и даже не лезла, когда ты с ним то ругалась-расходилась, то мирилась-съезжалась из-за измен, попоек и откровенного пренебрежения. А потом... ещё и поженились! Милена, ты сильная и мудрая женщина, коль смогла такого обормота столько лет возле себя удерживать не притесняя. Да и семью хорошо тащила. Ребята - умнички, вниманием не обделены. Ромка - пижон, да себялюб вроде остепенился. Мог бы усилие приложить, чтобы в этот раз стать настоящим мужчиной, - мама умолкла на несколько минут, сверлила въедливым взглядом, а потом выдала: - Так ты не только телом изменила, но и сердцем...
Меня аж перекосило от подобного заявления:
- Вот сердце тут совсем ни при чём. Да и тело... - Мама молчала, и поэтому я продолжила: - Не могу тебе объяснить, но и тело мне не подчинялось. Я безвольной куклой была... - ух, и как Демьян позволил душу излить?!
- Страсть, моя хорошая. Это страсть! И ты её, наконец, ощутила.
- Мне и без неё ничего жилось, - насупилась я.
- Да, страсть - пуста. Что моську воротишь? - шикнула мама. - Я, знаешь ли, тоже женщина, и не ты первая кто познал это чувство. Вот только мы с папкой, кроме желания почаще любовью заниматься, не забывали разговаривать. Ценили и уважали друг друга, а ещё про тебя не забывали. Когда дети рождаются, страсть может притупиться, и тогда важно не сломать хрупкость семьи. Настоящее чувство не позволит этого. Вы с Ромкой детей хороших сделали, хоть и не было между вами огня. Да что ты опять морщишься?! Можно подумать, никто до вас сексом не занимался. Знаешь ли, дело древнее как мир. Мужчина и женщина... акт между ними. Так что не закатывай глаза, ты так же сделана, а не из пробирки или капусты взята.
- Мам, - я пристыженно повела я плечом.
- Ты вот что, - отрезала мама, - попытайся разум от сердца отделить. Где страсть, где чувство, и поймёшь, что дальше делать.
- Да нечего тут решать, мам. Всё сложнее, чем думаешь. Я не хотела ничего - меня практически насильно заставили, но не отрицаю, что не смогла отказать... Слаба оказалась, хотя всегда прекрасно владела эмоциями. А тут, чёртов кукловод подёргал за нитки, а я марионеткой сделала, всё, что желал. Теперь ему не нужна, но неприятность в другом - он не позволяет мне быть с другими...
- Эгоист с обострённым чувством собственничества? - вкинула брови мама.
- Типа того, - кивнула я неопределённо.
- Ты вот что запомни, - смягчилась мамуля. - Сильные личности могут оказаться марионетками, но и под стать Буратино, способны с гвоздя спрыгнуть, а кукловода проучить. Только найти нужно его слабое место.
- Нет у него слабостей, - буркнула под нос.
- Не бывает такого, поверь матери, - ласково улыбнулась и погладила меня по волосам родительница: - Красивая ты девка. Хорошая мать. Сильная личность. И что-то мне говорит, что слабость его в твоей силе.
- У него есть другая, - обронила я, шмыгнув носом, едва удерживая столь неуместные слёзы, готовые пролиться после слов мамы. - Он собирается на ней жениться.