Услыхав про казан, народ воодушевился по самое "не могу". Особенно буйствовал повар. Диму-корейца достало готовить на такую ораву в нескольких стальных подносах из самолётной кухни. Которые, кстати, со дна моря поднял лично Виктор Сергеевич за что честь ему и хвала!
Гребцы словами повара прониклись, а Витька покраснел. Ещё ни разу два десятка мужчин ему не кричали славу.
"Мда…"
— Я вот вам сейчас историю расскажу, о том как я его в Таиланде искал…
Витька, улыбаясь во весь рот, собрался было поведать эпическую сагу о поисках чугунного казана в юго-восточной Азии, как до его сознания дошло, что что-то идёт не так. Неправильно. Ненужно и страшно.
— Ну, мы ждём, Витя.
Егоров перестал грести и замерев статуей, стоял и смотрел на горизонт, по которому ползла маленькая чёрная точка. Сенсей немедленно достал бинокль. Несколько долгих секунд он молчал, а потом его кадык заходил ходуном.
— Дикари.
Глава 5
'О, боги! Как вы любите играть судьбами людей! Сначала вы бросили меня в бездну отчаяния и унижения, а теперь…'
Бывший командир шестьдесят первого линейного полка, бывший наместник одной из центральных провинций Империи, а ныне простой пограничник Аун Тан открыл глаза и позволил себе короткую улыбку. Он хотел, чтобы улыбка, как и подобает настоящему профессиональному воину Империи, вышла слабой и мимолётной, но рот сам собой растянулся до ушей.
'Ладно. Здесь можно'
На самом деле, разжалованный за рукоприкладство к дальнему родственнику Императора, Аун Тан был совсем не простым пограничником. Конечно, новое место службы иначе, как ссылкой назвать было нельзя, но бывший полковник, понимая, что чудом избежал казни, был, в целом, доволен. С позором разжалованный и уволенный из армии Аун Тан, как человек прослуживший под знамёнами Империи тридцать лет и имеющий короткий опыт управления целой провинцией, был немедленно и без лишнего шума, принят на службу в Казначейство. А поскольку главный казначей Империи по совместительству отвечал ещё и за охрану границ, то проблем с трудоустройством у Аун Тана и пятидесяти уволенных вместе с ним ветеранов полка не возникло.
Аун был умным человеком и отблагодарил казначея, поднеся тому богатые дары. Он прекрасно понял, почему из всех самых глухих дыр, его и его людей, запихнули в самую далёкую и опасную точку. В самый дальний, недавно заложенный форпост Империи на северном берегу, почти у самой вершины мира. Там, где солнце всё время стоит точно над головой. Где нет цивилизации. Где куча незамирённых племён и где иногда появляются боевые корабли Сиамцев. А самое главное — где его никогда не достанет этот мстительный щенок — дальний родственник Императора.
Здесь, далеко за границей Империи, он был… Аун зажмурился… сам как Император. Он был полновластным Властелином пятисот вооружённых поселенцев и их семей, а также ста таких же штрафников, как и он сам. Ну и плюс местные дикари-голодранцы.
Официально его должность звучала так: 'Глава поселения, отвечающий за безопасность, а также за принуждение местных племён к миру и покою, а также собирающий дань с оных племён и изучающий подвластные ему земли для умножения достатка Империи'.
'Тьфу!'
Эту бумажонку Аун Тан спрятал подальше и вымуштровав за полгода при помощи своих ветеранов совсем расслабившихся крестьян, огнём и мечом прошёлся по стойбищам дикарей, вырезая всех на корню.
После замирения делать в этой глуши было решительно нечего, и последние три года Аун тихо подыхал от скуки, занимаясь рутинной службой, пока полгода тому назад к нему не прибыл курьер с депешей от начальства. Этот курьер на поверку оказался шишкой из столичной контрразведки, которого прислали обеспечить контроль за одним весьма прытким наследником одного мощнейшего племенного союза. Формально эти дикари были верны Империи, но ребята из министерства внутренних дел тоже не зря свой рис ели и каким-то образом выяснили, что этот наследничек мысли имеет самые деструктивные. А именно — убить воооот столько подданных Императора и ограбить воооот столько городков и деревень.