— Хлопцы, и мне водицы дайте, Христа ради!
На одиннадцать 'гостей' у хозяев острова имелось двенадцать литровых бутылок с водой, которые немедленно разошлись по рукам. В темпе высосав свои порции, измученные моряки попадали на землю, с наслаждением растянувшись в тенёчке. Видок у них, особенно у полуголого рядового состава, был откровенно жалкий. Своей комплекцией эти заморыши здорово смахивали на узников Бухенвальда. Росту в них было от силы метра полтора, а весили они… Виктор припомнил десятилетнего Антона. На глаз получалось, что весил Антошка как бы не больше, чем эти взрослые мужчины.
— Мда… Олег, сдаётся мне — это другие дикари. Неопасные.
— Угу. Да на них чихни — они замертво упадут. И они точно другие. Заметил, чем их лодка пахнет?
Витя озадаченно покрутил головой.
— Чем?
— Ничем. Чистая она. Ни вони, ни пятнышка грязи, они…
— Ой… ой… — пожилой мужчина застонал, кое-как приподнялся и сел, — ой, спасибо вам, ребятки. Спасли.
Виктор присел возле спасённого земляка и протянул ему руку.
— Виктор.
Мужчина 'через не могу' перестал постанывать при каждом вздохе, привёл себя в более-менее внятное состояние и на чистом, без малейшего акцента, русском языке, представился.
— Майор Шевченко, Пётр Александрович.
Витька ухмыльнулся и придержал ладонь украинского лётчика.
— Херсон, Херсон, твою мать, ты меня слышишь?
Мужики захохотали, а майор вымученно улыбнулся.
— Было дело. Это я с тобой по радио гово…
— Тяотямнямнямнямням!
Истеричный вопль тёмно-зелёного моряка заставил всех от неожиданности подпрыгнуть. Витька оглянулся и увидел, что 'татуированный' уже гонит своих моряков обратно к кораблику, а второй хорошо одетый моряк прыгает рядом с землянами и орёт тонким голоском, опасливо дёргая Витьку за майку.
— Ну чего тебе? Не понимаю я тебя нихрена!
Больше всего язык аборигена напоминал мяуканье кошки.
— Пётр, — Витька сразу расставил все точки над 'ё', показав майору, что он ему, как минимум, ровня, — ты его понимаешь?
— Ни! Эй, Лак. Спик давай. Инглиш!
Тёмно-зелёный хлопнул себя по лбу, широко распахнул глаза и старательно произнёс.
— Хелло, хау а ю?
У Витьки упала челюсть.
Капитан Кхап не знал, что ему думать, за что хвататься и как себя вообще вести. У него на судне сейчас было три больших белых фаанга! Если с одним, с Петом, случись что, он и его команда без труда бы справилась, то против троих гигантов у моряков 'Птицы' шансов не было. Особенно страшен был Вит — громадный, на две головы выше его самого, Кхапа, человека по всем меркам высокого и статного. Самым плохим было другое — на 'Птице', на ЕГО собственном корабле, вовсю распоряжался другой… эээ… фаанг. Вит, узнав от Лака о преследователях, не думал ни секунды. Самый смуглый из фаангов убежал вглубь острова, а Вит, Пет и ещё один фаанг, вооружённый отличным железным ножом, очень быстро принесли и загрузили на 'Птицу' плетёный сундук (обычный, армейского образца) с едой и множество других странных вещей. Затем Вит подхватил весло, протяжно и весело закричал и рукой показал — плывём туда.
Экипаж подчинился не раздумывая — за то время, что они провели на этом островке, корабль дикарей приблизился очень сильно, из точки на горизонте превратившись в жирную чёрную кляксу на фоне лазурной воды залива. Гребцы, повинуясь командам фаанга, слаженно взмахнули вёслами и опустили их в воду.
— Аааааааа!
Это был даже не стон — гребцы выли от горя, неотрывно глядя на удаляющуюся от них железную птицу, но вёслами работали исправно.
— Майор, чего это с ними? — Витька ворочал весло и напряжённо всматривался в берег. Где-то там, среди пальм бежал Йилмаз, чтобы предупредить женщин.
— За железо ревут. С железом у них тяжко. Они ж с меня, — Пётр Александрович упирался на соседнем весле, отодвинув в сторону тщедушного гребца из экипажа, — крестик сняли, все пуговицы срезали и даже молнию со штанов оторвали. Зажигалку отобрали…
Шевченко задумчиво пожевал ус.
— И пистолеты тоже… отобрали.