— Ты можешь, — кивнул он. — Ты очистишь разум от суетных чувств и поднимешься к небесам. Я давно ждал тебя, чтоб передать тебе своё знание. Я знаю, что ты обратишь его во благо.
— Конечно, — пообещала я. — И что мне нужно сделать, чтоб постичь это знание?
— Тебе нужно научиться изгонять из своего разума и из своей души всё, что способно встревожить и смутить твою душу. Она должна быть чистой и гладкой, как поверхность озера в безветренный день. Попробуй. Посмотри в эти безмятежные небеса, и пусть дух твой будет так же чист и ясен.
Я послушно взглянула вверх и почувствовала, как сердце моё окончательно избавляется от боли и тревоги. Священная голубизна вливалась через глаза в мою душу.
— Думаешь ли ты о Седрике? — тихо спросил меня старик.
— Кто такой Седрик? — прошептала я, глядя в небо.
— Что ты чувствуешь?
— Покой.
— Какие воспоминания вызывает в тебе это сияние?
Я долго молчала, прислушиваясь к гулким и одиноким отзвукам, носящимся в моей душе. Мысли ускользали от меня, а образы были расплывчаты и неясны. Но вот что-то мелькнуло перед моим мысленным взором, и я увидела.
— Это кони, — шепнула я. — Два чудесных белых коня с лебедиными крыльями. Они мчатся навстречу друг другу, и ветер развивает их гривы… Где я видела это?
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, будто это было так важно.
— Не дай суете отвлечь тебя, — строго проговорил мой учитель. — Духи Тьмы будут отвлекать тебя, тревожить и смущать, но ты должна противопоставить им своё спокойствие и незамутнённость рассудка.
Я снова посмотрела в небо, но его голубизна больше не казалась мне ясной и чистой. Я думала о крылатых конях и вслед за этим увидела незнакомого мужчину с белыми волосами и большими голубыми глазами, одетого в голубую кольчугу.
— Я знаю его… — пробормотала я. — Это воин…
— Воин не может познать истину, — поучительно заметил старик. — Воин должен знать ярость, а ярость — это муть на дне души.
Белокурый незнакомец пристально смотрел на меня, и вдруг рядом с ним появился ещё один, смуглый и черноволосый, с глазами, похожими на ночное небо, усыпанное звёздами. Взгляд его был ещё более твёрд и требователен.
— У каждого своя истина, — тихо произнесла я, поднимаясь с травы. — Тот, кто считает, что ярость — это муть на дне души, не знал ярости. Это ветер, сметающий с земли всякую нечисть. Это пламя, очищающее мир от скверны, мир, в который затем приходят те, кто учит смотреть в голубое небо. Мне пора, учитель. Я уже знаю то, что мне надлежит знать, а остальное… не для меня.
— Ты отказываешься от вечности, — печально сказал старик.
— Зачем мне вечность? Всё проходит… Я не хочу, чтоб вечность прошла мимо меня. Лучше я пойду сквозь неё.
Я почувствовала странное прикосновение на своём бедре и, сунув руку в карман юбки, нащупала там длинный продолговатый предмет, который оказался эфесом старинного меча. Сдвинув выключатель, я выпустила лучевой клинок и поднесла его к глазам. Река белого огня хлынула в мои глаза и в мою душу. Она подхватила меня и понесла куда-то, мягко покачивая на волнах, но, не успокаивая, а наполняя моё тело давно забытой энергией. Я уснула и проснулась совсем иной. Я лежала на мягкой траве, а вокруг меня вздымали к небесам свои кроны огромные красноствольные деревья. В нескольких шагах от меня бродили прекрасные белые олени с рогами, изогнутыми как лиры. В тени с мягким рычанием катались в любовной игре лев и львица с орлиными крыльями и раздвоенными хвостами.
Я снова была молода. Я была той, кем начала свой путь. Я была там, где могла побывать только во сне. Я была Лорной на планете Бер, и моя давно угасшая звезда Гара дарила мне свой свет, самый тёплый, самый ясный и самый животворящий свет во Вселенной.
— Лорна… — услышала я голос, который должна была забыть ещё тысячелетия назад.
Обернувшись, я увидела его рядом, таким, каким он был когда-то, молодым, прекрасным, в косматой куртке из шкуры красного волка. Его длинные волосы, украшенные тонкими косичками, блестели на солнце, а глаза смеялись.
— Ламбэр? — прошептала я. — Это ты?
— Я, любовь моя.
— Но ты же погиб… Так давно.
— Я погиб, как и наш мир. Посмотри вокруг, что ты видишь?
— Это Бер?
— Это Исток, — кивнул он с улыбкой. — Мы не погибли. Мы просто вернулись к своему Истоку. Навсегда.
— Мы?
— Да. Я, наш благородный друг Айгэр, твой и мой сводный брат Айрон, наш король Лаурон, твоя мать Ронна, наши приятели элтуги. Мы все здесь. И нам не хватало тебя.