Корпоративная система обязана была решить две задачи, которые имели важнейшее социальное и политическое значение:
1. Доказать способность фашизма «обновить» старую схему капиталистических отношений.
2. Противопоставить новую схему социалистической системе, успехи которой в Советском Союзе в то время были очевидны.
Социальная действительность, однако, плохо согласовывалась с тем, что утверждала фашистская пропаганда. Так называемый «классовый мир», который выражался в отсутствии массовых выступлений трудящихся, обеспечивался не деятельностью корпоративной системы, а жесточайшим полицейским репрессивным аппаратом, тотально подавляющим всякую оппозицию. Что касается «сотрудничества труда и капитала» внутри корпоративной системы, то здесь дело свелось к подчинению интересов трудящихся интересам частного капитала и использованию представителями монополий корпоративных органов в своих интересах. Примером этому может служить то, что в 1936 г. из 130 тыс. конфликтных дел корпорации разрешили только 14 тыс., в 1937 г уже из 142 тыс. дел — также 14 тыс. Вместе с тем, корпоративная система была выгодна не только крупной буржуазии, но, прежде всего, фашистскому режиму. Она позволяла государству прямо управлять экономикой, мобилизовать население на выполнение крупных экономических мероприятий, например, на проведение акций типа «битвы за хлеб», волевыми методами решать хозяйственные проблемы, сводя на нет рыночные законы. В результате правительству Муссолини удалось несколько стабилизировать финансовое положение страны, ограничить инфляцию, поднять производство, сократить безработицу.
3. Фашистская Италия в годы экономического кризиса 1929–1933 гг.
Однако многим из этих относительных успехов, которые пришлись на годы мирового подъёма капиталистического производства, положила конец великая депрессия 1929–1933 гг. Ситуация усугублялась для Италии тем, что она, в отличие от других тоталитарных режимов, оставалась включенной в мировую торговлю. В Италии кризис положил начало новому этапу становления фашистского режима. Под предлогом принятия антикризисных мер фашистское государство полностью поставило под свой контроль основные отрасли экономики. Усилился процесс концентрации финансового и промышленного капитала, монополизации экономики страны. Правительство Муссолини отдавало приоритет монополистам, что существенно затрагивало интересы мелких и средних собственников. Сумма правительственных субсидий крупным монополистам достигла 10 млрд лир, государство приобретало тысячи акций и облигаций промышленных предприятий. В итоге оно стало одним из крупнейших акционеров, в его руках были сосредоточены мощные рычаги для оказания не только административного, но и экономического воздействия на политику крупных монополистических объединений. Экономическая политика фашистского государства способствовала росту авторитета Муссолини в кругах крупных предпринимателей.
Вместе с тем, в годы кризиса существенно сократился сектор мелких частных предприятий. В 1929–1932 гг. потерпело финансовый крах, разорилось или было поглощено более сильными конкурентами 12661 предприятие. Централизация управления экономикой имела и другие негативные последствия. Она привела к бюрократизации экономической системы и бурному расцвету коррупции среди чиновников.
Монополизация экономики и рост промышленности позволили Муссолини задуматься о военной экспансии. С 1935 г. он начинает менять свой экономический и внешнеполитический курс.
С начала 1935 г. Муссолини в экономической области объявляет курс на автаркию — полное самообеспечение Италии всеми видами продукции, в том числе и военной. Эта политика больно ударила по интересам представителей крупного итальянского капитала, тесно сотрудничавших со странами Запада. Однако участие в реализации экспансионистских замыслов Муссолини сулило им существенные выгоды: милитаризация экономики, военные заказы, завоевание новых территорий открывали перед представителями итальянского капитала новые масштабные перспективы. В итоге, финансовые круги пошли по пути компромисса: с одной стороны, они сохраняли внешнюю лояльность режиму, с другой — продолжали, зачастую нелегально, в обход распоряжений дуче и международных санкций, взаимовыгодный торговый обмен с западными партнерами (такая позиция позволила им не только сохранить, но и во многом увеличить свои прибыли). Вместе с тем, изменение экономического курса Италии стало началом раскола между фашистским режимом и итальянскими промышленниками. Часть финансовой элиты, понесшая наиболее сильные убытки в результате переориентации экономики, стала формироваться вокруг других существовавших в Италии центров влияния. Специфика Италии состояла в том, что, в отличие, например, от Германии, где Гитлер к этому времени стал единовластным хозяином страны, положение Муссолини во многом зависело от поддержки его традиционными институтами: королем и Католической церковью в лице Ватикана. Эти институты стали в дальнейшем теми центрами, вокруг которых формировались представители политической и финансовой элиты, оппозиционные фашистскому режиму.