Среди многочисленных «кампаний» и «битв», которые проводились фашистским режимом в рамках «имперской политики», видное место занимала кампания за высокую рождаемость. Увеличение населения в стране было возведено в принцип государственной политики и стимулировалось всеми средствами. Была введена специальная награда за наивысший процент прироста населения. К большому неудовольствию руководителей фашистской партии и самого Муссолини, её чаще всего выигрывали наиболее бедные южные провинции, наименее поддававшиеся фашизации.
В попытках консолидировать народ накануне большой войны фашистские пропагандисты доходили до совершенно нелепых призывов и идей. Так, в рамках кампании борьбы с иностранными привычками, появлялись лозунги: «Пить чай — ослаблять нацию»; «Петь иностранные песни — потакать врагу» и пр., был введён запрет на целый ряд книг, в том числе Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого и, разумеется, на всю марксистскую литературу. Но в то же время в армии был введён прусский шаг, который использовался в германской армии. В действительности гораздо более широкий отклик и далеко идущие последствия вызвало заимствование у нацистов Германии расистской идеологии и антисемитского законодательства. В стране началась антисемитская кампания.
В июле 1938 г. был опубликован манифест, подготовленный группой фашистских «учёных», официально определявший отношение фашизма к «проблемам расы». Важнейшие положения этого манифеста, состоявшего из 10 пунктов, гласили, что итальянцы «в своём большинстве» относятся к арийской расе и существует «чистая итальянская раса», которую следует всячески оберегать от чужеродных элементов. Однако следует отметить, что антисемитизм в Италии, в отличие от Германии, не нашёл активной поддержки населения и не получил широкого распространения. Не был убеждённым антисемитом и сам дуче. Достаточно сказать, что одна из многочисленных любовниц Муссолини была еврейкой. Однако в деятельности своей партии и государственного аппарата он политику антисемитизма проводил достаточно последовательно. В сентябре 1938 г. были приняты первые антисемитские законы: людям еврейской национальности запрещалось преподавать в школах, а члены академий, институтов, различных научных и культурных организаций лишались своих постов. В ноябре Совет министров, по представлению Большого фашистского совета, одобрил новую серию законов, которые по сути дела исключали евреев из национальной жизни: им запрещалось служить в государственных учреждениях, евреи не подлежали призыву на военную службу, и их права на недвижимую собственность существенно ограничивались. Для детей евреев в школах организовывались отдельные классы, а браки между итальянцами и всеми «неарийцами» запрещались.
Гонения против евреев в Италии не приняли, тем не менее, характера физической расправы, как это было в гитлеровской Германии. По официальной статистике, дискриминации подверглись 3,5 тыс. еврейских семей, проживавших в Италии. Однако антисемитские законы вызвали волну эмиграции из Италии и рост вражды к фашизму среди лиц еврейской национальности.
Путём усиленной идеологической обработки и принудительной организации масс фашистскому режиму удалось подчинить своему влиянию некоторую часть населения. Однако в том, что итальянцы, казалось, были готовы по первому зову собраться в «океанскую толпу», чтобы прослушать очередную речь Муссолини, способствовало широкое разветвление в стране полицейско-репрессивного аппарата. Перед войной в Италии существовало до 20 видов полицейских организаций. Наряду с обычными полицейскими органами, министр внутренних дел Буффарини-Гуиди завёл собственную сеть осведомителей. Секретарь фашистской партии Старче создал «специальный отдел фашистской милиции», который конкурировал с органами Министерства внутренних дел. Неким аналогом германского гестапо стала специальная политическая полиция, детище фашистского режима — ОВРА, подчиняющаяся непосредственно Муссолини. При малейшем признаке враждебного отношения к существующему режиму ОВРА передавала дела арестованных ею людей в «особый трибунал», учреждённый фашистским режимом ещё в 1926 г. Рассмотрение дел в этом трибунале, как правило, заканчивалось приговорами к максимальным срокам тюремного заключения, предусмотренным фашистским законодательством.