Едва я открыла дверь, как тут же увидела на полу ручеек воды, который явно брал начало возле окна в комнате, а судя по следам вдоль него, он уже начал подсыхать. Вырвавшийся из моей груди вопль заставил бы покраснеть от стыда всех индейцев Великих Равнин скопом и не мог не переполошить соседей – может, Третья мировая началась, а они и не знают! К счастью, дома оказалась только старушка, хорошо знавшая не только мою бабушку, но и меня. Она выглянула в коридор, увидела меня и осуждающе покачала головой.
– Извините, – промямлила я. – Так, мелкие неполадки в хозяйстве.
Она скрылась, а я, обследовав квартиру, только за голову схватилась. Дело в том, что в последний раз я была здесь еще во время жары. Наглухо закрытая квартира раскалилась настолько, что живо напоминала крематорий, и я распахнула все окна и балконную дверь, чтобы хотя бы призрак сквозняка гулял по комнатам. Потом мне позвонил… Не помню кто, да это и неважно. Но я срочно сорвалась, оставив все открытым – некогда было, видите ли, идиотке, и теперь я имела то, что имела: ливень был с ветром, и вода залила пол и в кухне, и в комнате. Счастье великое, что на полу был линолеум, а то соседи бы меня и здесь уже с кистенем дожидались. Но юмор заключался в том, что на полу лежал палас, в данный момент мокрый насквозь. Пришлось мне снова звонить в химчистку. Приехали все те же ребята и, увидев меня, озадаченно переглянулись. Услышав мои объяснения, один из них сочувственно пообещал:
– Ну, тогда мы вам сделаем скидку, как постоянному клиенту.
Что мне оставалось делать? Только мысленно взвыть!
Они увезли палас, а я приступила ко второй части Марлезонского балета, благо навык уже имелся. Вытерев полы, я вылила воду в унитаз и машинально нажала на спуск. То, какую глупость я совершила, я поняла, когда мини-водопад иссяк, а хорошо знакомого всем журчания наполнявшегося бачка не послышалось. До неприличия живописно выразившись по поводу своих умственных способностей, я кое-как вымыла руки над тазиком, чтобы хоть так воду собрать, и пошла варить себе пельмени – есть хотелось немилосердно. Дождавшись, когда вода закипит, я бросила их туда и переместилась в комнату, где застелила себе постель, чтобы потом с этим не возиться, включила телевизор и села в кресло перед ним. И тут меня срубило, словно свет выключили, – все-таки досталось мне сегодня изрядно.
Очнулась я оттого, что кто-то не только звонил, но и стучал в дверь. С мыслью, что это соседи снизу, которых теперь уже точно я залила, я понесла свою повинную голову в коридор, по дороге принюхиваясь – откуда-то сильно пахло горелым. Но это была все та же соседка, которая обеспокоенно спросила:
– Танюша, у тебя ничего не горит?
Я бросилась в кухню, а там… Хана пельменям! И кастрюльке тоже! Вся вода выкипела, и они не просто насмерть приклеились ко дну, но еще и почти обуглились. О том, как выглядела сама кастрюлька, я лучше умолчу. Я уже открыла было рот, чтобы от души высказаться насчет всех свалившихся за один день на мою голову неприятностей, и тут же закрыла его обратно, поняв, что даже в моем достаточно богатом лексиконе не найдется настолько неприличных слов, чтобы достойно описать ситуацию. Соседка снова укоризненно на меня посмотрела, выключила под бывшей кастрюлькой газ и молча ушла. А я осталась стоять в кухне дура дурой, и единственная мысль, которая пришла мне на ум, была: «А не сглазил ли меня кто-нибудь, потому что столько всего и сразу просто так не бывает». Решив с горя хоть кофе выпить, я уже полезла в сумку за туркой, когда зазвонил мой сотовый. Мне было категорически не до разговоров, но, увидев, что это Лада, я не могла не ответить.
Вообще-то, Клавдию Петровну Полянскую звали Ладой только самые близкие люди, в число которых с некоторых пор вошла и я, чем была необычайно горда, потому что искренне восхищалась этой сильной, умной, деловой и все еще очень красивой женщиной. Она вынесла за свою жизнь столько бед, что другая на ее месте давно сломалась бы. А она не просто выстояла, а всех своих врагов тонким слоем размазала (не без моей, правда, помощи) и теперь заслуженно наслаждалась покоем, счастьем и очень впечатляющим материальным благополучием. Официально она и ее семья являлись владельцами Центрального рынка, частной клиники и российско-германского совместного предприятия «Немецкий дом», но это была видимая часть айсберга, а вот что у нее еще имелось в активах, доподлинно не знал никто. Думаю, что очень немало: деньги Лада делать умела! И этот ее звонок не мог меня не обрадовать. Никаких праздников не предвиделось, настолько близкими подругами, чтобы просто поболтать со мной от нечего делать, мы не были, значит, что-то случилось. Причем не обязательно с ней – ее муж, полковник в отставке Дмитрий Дмитриевич Полянский, владел ЧОПом «Русичи» и любую ее проблему решил бы на раз. Скорее всего, моя помощь потребовалась кому-то из ее подруг, а платили что она, что они очень щедро. А для меня в моих обстоятельствах это было как нельзя более кстати.