— УРАаааа! (возглас УРА ввел понятно Дед, и вопреки моему скепсису, это прижилось) Капитану УРАаааа!
— УРАААА! — Отозвалось эхо из сорока глоток.
Я на самом деле не понял, Марго меня подкалывает (с ее ехидной натурой — это первое, что она переняла от меня) или орет всерьез? Ну ладно, если даже подкалывает, то точно есть за что. Будет мне головомойка от Деда — наверняка пернатый кружит где-то поблизости. Между тем шум схватки стих, пора и мне действовать. Первым делом проорал андоррцу, чтоб сгонял за моим медицинским саквояжем. Как только тот вернулся, сразу дал команду на отстыковку «Авроры» от нефа, а то короткие волны постоянно бьют суда друг об друга — наверняка уже появились течи. Надо будет нарастить и сделать мощней привальный брус, и запастись кранцами (Кра́нец — подкладка, которая служит для уменьшения контактных нагрузок на корпус судна.). Спустился на главную палубу, здесь работа кипела и без моих команд — раненых врагов уже добили, все трупы раздевали до исподнего, затем припаханная палубная команда нефа, мотивированная затрещинами, скидывала их за борт. Пленных воинов тоже раздевали, вязали и сгоняли на бак. Собранное барахло тут же сортировали и раскладывали в разные кучки, деньги и драгоценности ссыпались в щит здоровяка — кучка там уже набралась изрядная, преобладало серебро. Этим занимался взвод Фараха, а первый взвод Марго приступил к зачистке внутренних помещений. Все найденное там тоже раздевалось и следовало на бак, либо (оказавшие сопротивление) за борт, остальное раскладывалось по кучкам.
Тяжело раненых оказалось двое — оба безнадежны, у одного проникающее в живот и видимо обширный перитонит, у другого пробита плевра и легкое — пневмоторакс и обширный гемоторакс. Ребята были в сознании, им было очень больно, и хотя они не испытывали иллюзий по поводу своих ран, держались достойно. На подобный случай я приготовил яд, который быстро туманит сознание и останавливает сердце, но применять его не стал. Почему-то просто присел рядом и рассказал им про рай для воинов, про Валхалу, про Асгард, какие красивые Валькирии их встретят. Возможно во время рассказа я ненамеренно надавил гипнозом, а может быть обрисованные мной перспективы настолько вдохновили парней, что они даже забыли про боль. На прощание я вложил в правую руку каждому его оружие, а в левую по золотому солиду, для уплаты кормчему, чтоб он без очереди и без заминок перевез их за грань. Так они и ушли, с вдохновленными лицами, и с улыбкой на устах. Всего мы потеряли четверых бойцов — кроме абордажных, погибло от стрел, несмотря на защиту гнезда, еще двое марсовых. В будущем надо будет вооружить их арбалетами, чтобы не высовывались в полный рост. Остальных я заштопал, вправил, перевязал, напоил микстурами, — жить и воевать будут не хуже прежнего, а шрамы, как известно — это только украшение для мужчины. Пока штопал команду, прилетел Дед и заговорил на русском.
— Саня, ты лох! И не просто лох, а лох номер два в мире!
— Почему номер два? — Чего-то подобного я ожидал и не особо расстроился.
— Потому что ты настолько лох, что даже в этой номинации не способен занять первое место.
— Ха-ха — очень смешно. Хотя я согласен — лох номер один — это тот, который летал на разведку.
— Ладно, проехали — тем более, что если бы ты правильно завел «Аврору» на абордаж, от твоих бойцов вряд ли кто-то остался в живых. Видимо, тебе покровительствует еще и богиня лохов.
Это да, если бы вся наша команда с первой попытки высадилась на неф, то потери перед вдвое превосходящими силами противника могли быть фатальными.
— Хорошо, Дед, давай позже устроим разбор полетов, а пока я несколько занят, как видишь, Кстати, не видел Марго, а то что-то давненько ее не видно…. Как-то не похоже на нее.
Опрос людей из взвода рыжей показал, что она зашла в каюту капитана и выставила Басима у двери, чтобы он никого не пускал. Действительно, встретивший меня у дверей каюты Басим сказал, что пока она не разрешит — входить никому нельзя. Я на это ответил, что если он сейчас не исчезнет, то точно получит в рыло. Басима как ветром сдуло, а я открыв дверь, остолбенел — рыжая сидела в кресле, но не в доспехах а в шикарном платье, и лишь внимательно приглядевшись, понял — это не Марго. Сама же принцесса полулежала на диване без признаков жизни.