— Плидуоок неноаальный! — не чинясь, с набитым ртом, ответила принцесса.
— Ладно, все равно не поверишь. Эйн-цвейн-дрейн — щелчек пальцев. — Перед тобой твоя подруга — скажи, как ее зовут?
Снисходительная улыбка с долей жалости на лице индуски сменилась на легкую растерянность, потом взгляд ушел в себя, брови нахмурились, выдавая усиленную мозговую деятельность. Когда и это не помогло, синеглазка впечатала взгляд в лоб фройляйн, как будто там было написано ее имя.
— Вижу, не помнишь… Тогда скажи, как зовут меня? Ведь только что называла мое имя. Или хотя бы скажи самое простое — как зовут тебя?… Да ты не расстраивайся, есть много людей, у которых слабая память на имена. Зато ты, наверное, помнишь, где живешь и кто твои связные, или хотя бы где их искать?
Панику в глазах сменил полный безнадеги взгляд, и то, что рыжая, помахав рукой синеглазке сказала, что ее зовут Марго, не особо ту порадовало.
— Я все поняла. Верни мою память! Пожалуйста.
— Да пожалуйста. — плавное движение вдоль шеи вверх до темечка (просто захотелось коснуться ее волос), рассыпавший шоколадно-каштановую гриву волос по сторонам, и щелчок пальцами, возвращает пострадавшей память в полном объеме.
Просветлевший взгляд брюнетки свидетельствует о том, что та вспомнила все, и это ее радует безмерно. Дед опять предлагает тост, и снова до дна… Полуденное тепло, продержавшись до вечера, затем резко сменилось прохладой и ветром, моим собутыльникам на это наплевать, как и девочкам, получающим новую порцию столичных сплетен от Делики, я же решил по-английски удалиться. Заснуть не получалось, уж больно сложную картину обрисовали мне Фарах с рыжей. Согласно их описания, на кафедре Софийского собора клириков и прочих церковников были сотни. И неискушенному человеку разобрать, кто из них обладает достаточным саном, не так-то просто. По одежке и возрасту — точно не разобрать. Те же хоровые разных возрастов и одеты так, что провинциальный аббат позавидует. Чтец может быть совсем молодым, а переворачивают страницы писания и держат свечи достойные мужи в возрасте, и даже старцы. Есть и такие, которых андоррец, не задумываясь, поставил бы в первую шеренгу против конной лавы, и те, что с добрыми лицами непрерывно шарят взглядом по прихожанам. Единственный положительный момент состоял в том, что был замечен некий еще крепкий старичок, повинуясь жесту и слову которого, все остальные без разговоров моментально срываюсь с места. И что самое главное — по окончанию мессы старичок приглашал всех желающих прихожан в пристрой, служивший скевофилакием (ризницей), где за дополнительное пожертвование храму каждый мог прикоснутся к святыням. Очередь, к слову, выстроилась нешуточная. Мои компаньоны, выяснив, что на человека тратится от трех до пяти минут, решили больше не светиться, и покинули собор. Это уже кое-что, но тоже не конкретика. Касим за неполный день не успел выявить хоть каких-то лидеров среди попрошаек, но сумел определить тех, кто чувствует себя на паперти как рыба в воде, а это уже неплохо. Короче — первый день пребывания в «логове врага», Дед расценил как удовлетворительный. А с учетом вербовки Делики — и вовсе… Мои мысли были прерваны женскими голосами.
— Я все помню! Я помню, как меня зовут! Давайте, будите вашего колдуна, я сама ему все скажу…
— Сейчас разбудим. Только ты не шуми. А пока мы будем будить, полежишь немножко.
— Я не полезу под койку! Я все помню!
— Что ты, Делика, ты полежишь пока на верхнем ярусе….
Как и ожидалось, Дед накачал алкоголем индуску по самые брови. Рыжие, похоже, только слегка подшофе. Шуршание одежды и два теплых тела аккуратно укладываются по обе стороны от меня. Сверху снова раздается.
— Я помню.
А затем мерное дыхание.
Я приближаю две изумительных головки, устроившихся на моих плечах, к своим губам, и шепчу в прекрасные ушки
Мои пальчики прошлись по всем окружностям, ответ не замедлил себя ждать. Вздрагивающие тела девушек опутали меня своими конечностями, а влажные губы стали покрывать лицо поцелуями….
Проснулся я от перебранки — спорили рыжие.
— Марго, блин! Почему ваза полная? Сегодня твоя очередь выносить! Я что, блин, должна на виду всего причала… — Договорить ей Марго не дала.