— И как Зоя отреагировала на ваши художества? Неужели промолчала?
— Нет, конечно! Упрекнула нас за то, что поколотили представителей самых влиятельных родов, но потом добавила, что давно пора дать укорот этим надутым индюкам. Так что непонятно, отругала или похвалила. А вот Константин был просто в восторге, да и фрейлины перестали морщить носик при нашем появлении. А уж когда мы появились в своих парадных одеждах, со всеми драгоценностями, и в полном макияже…. И логофет представил нас двору полными именами со всеми регалиями…. Нас же сначала все держали за нищенок, пусть и бой-баб, а тут принцессы, на каждом пальце и в ухе состояние, на шее несколько состояний, а сам костюм… Даже Делику фрейлины сейчас считают чуть ли не индийской незаконнорожденной принцессой, и общаются с ней, как с ровней. А та и рада — строит из себя нежное, глупенькое создание, совсем разленилась. Короче, весь двор только о нас и говорит.
— Ну значит, Саня, вопрос с твоей силовой поддержкой на первое время решен. Плюй на всех, и отправляй к рыжим, а сам собирай информацию. Марго, объясни мне, где твое окно — и как вернешься, вывеси из него простыню, чтоб я знал, куда залетать когда вернусь….
Знакомил меня с дворцом сам препозит. Крепкий, шустрый мужик в годах, возраст которого выдавала обильная седина и глубокие морщины. Но цепкий взгляд умных глаз и ясная речь явно намекали, что свой пост он занимает неспроста. Когда он показывал апартаменты, где мне предстояло провести следующий месяц, сказал:
— Мне сказали, что вы, юноша, сведущи в науках. Можете мне сказать, откуда берется ветер? А то внучка спросила, а я не знаю что сказать.
— Эфир, то есть воздух, который нас окружает, при нагревании солнцем поднимается вверх. И если над Африкой воздух поднялся то, на его место устремляется холодный воздух из других мест — из той же империи, а тот, что поднялся… отсюда и ветер.
— Как просто! А ведь ни один наш светоч науки не смог мне ответить на этот вопрос! Я заметил, вы не придумывали ответ, а просто делились знаниями. Скажите — я задал вопрос и случайно затронул тему, которая вам хорошо известна, или вы так же легко ориентируетесь в других сферах науки?
— Сложно сказать. Но анатомию человека, назначение его органов, как далеко до луны, почему невозможно получить золото из других веществ, как быстро перемножить или разделить многозначные числа — я знаю.
— Потрясающе! Признаюсь, вы полны загадок. Сразу скажу — знаю, что вы убили мародера в императорской спальне. Подсказали Леониду организовать охрану наследника, на лету поймали отравленную стрелу. Надменная и необузданная принцесса Африки в вашем присутствии ведет себя, как кроткая овечка. — Тут он сделал доверительную мину и в полголоса продолжил. — Только между нами. Я чего-то пропустил?
Предварительно скопировав выражение лица и тон собеседника, ответил:
— Еще я выкинул из окна племянника префекта. Только между нами…
— Потрясающе! А он знает, что это вы? Хотя, о чем это я… Даже если не знает, то на завтрашнем утреннем приеме логофет представит вас двору. А уж племянник наверняка вас запомнил. Между нами — дрянь человечишка.
— Кто? Дядя или племянник?
— Оба! — сказал он с ухмылкой, но сразу посерьезнел, — Вам, юноша, несмотря на то, что находитесь под зашитой августы, стоит ожидать от них неприятностей. Постарайтесь не оступиться, и будьте осторожней. В любом случае, обращайтесь.
— Непременно обращусь, но не из-за семейки префекта, потому как — это им надо меня опасаться и быть осторожней. Если что, то окна и во дворце найдутся. Меня больше интересует информация о знати, которая сейчас окружает Углеокую. — видя попытку препозита возразить, быстро добавил, — Разумеется, только открытая. Меня поразила степень вашей информативности относительно меня — думаю, у вас везде свои глаза и уши. И мне, как человеку новому, ваше наставничество позволило бы избежать многих ошибок. И если можно, давайте на ты — я просто Александр.