Анри только покачал головой.
— Для меня возможность сделать для вас что-то — уже сама по себе награда, — негромко отозвался он и отошел к шкафчику, чтобы найти чистый лист и перо с чернильницей.
Принц слегка улыбнулся, посмотрев на него снизу вверх.
«Ты настоящий рыцарь на белом коне… Именно такой, о каких мечтают маленькие девочки, лежа ночами перед сном».
— Вы будете диктовать или позволите мне самому написать? — деликатно осведомился мужчина, не желая тревожить раненые руки принца лишний раз.
— Напишите вы, — улыбнулся Франц, кивнув в ответ. — Я вам… доверяю, — он вздохнул тихонечко и забрался в кресло с ногами.
Анри кивнул и сел за стол, быстро набросав несколько строк чуть косым почерком.
— Подождите меня немного, Ваше Высочество.
Он вышел из комнаты, чтобы найти почтового голубя. Вернулся довольно быстро.
— Вы выглядите устало, Франц. Вам нужно поспать. Нам предстоит трудная ночь.
— Я в порядке, не беспокойтесь, Анри… — мальчик поднял голову, зябко обнимая прижатые к груди коленки, и слабо улыбнулся.
— И все же. Вынужден настоять на том, чтобы отвести вас в спальню. Или я отнесу вас сам. На руках, — с легким нажимом произнес мужчина, нависая над ним.
«У тебя синяки под глазами. Этот Бэкингем… Тварь. Волк в овечьей шкуре!»
— Хорошо-хорошо, — неохотно сдался Франц, опуская ноги на пол. Впрочем, надо признать, что перспектива быть отнесенным в спальню на руках более чем привлекательна… — Я немного посплю.
Анри помог ему подняться и увел в спальню. И только уложив в постель и накрыв одеялом, успокоился.
— Я разбужу вас в семь часов вечера. Спите спокойно, мой маленький принц.
— Анри… — Мальчик тихонько вздохнул, закрывая глаза. — Спасибо… Я не знаю, как вас отблагодарить…
— Ты повторяешься, Франц, — граф усмехнулся чуть насмешливо. — Выспись получше, маленький принц, — с нежной улыбкой попросил он и погладил по голове.
— Анри… — Франц поймал его за руку и прижал к своей груди, наконец-то осмелившись заглянуть в эти необыкновенные синие глаза. — Не уходи… — набравшись смелости, попросил он. И почему он так робел перед ним? Он ведь никогда не испытывал проблем в общении с мужчинами… — Останься со мной, Анри. Пожалуйста.
После секундной паузы граф мягко улыбнулся и кивнул.
— Конечно. Я буду рядом. — Сел на край постели, осторожно отняв руку, чтобы снова прикоснуться к золотым локонам.
«Люблю твои волосы. В них живет солнце».
— Спи крепко, Франц. Я буду охранять твой сон.
========== Глава III ==========
Франц
Из Лондона мы выбирались в спешке. Анри заказал для нас простой, неприметный экипаж, кэб, без каких-либо особых примет. Мы ехали в Дувр; возница, не щадя, погонял лошадей, спеша выбраться из города до закрытия ворот. А я, как дурак, прижимался к Анри, льнул к его плечу под предлогом того, что мне холодно, и едва ли не мурлыкал от удовольствия, наслаждаясь его запахом, теплом его тела, одеколоном… Все в этом мужчине завораживало меня. От белоснежной кожи, видневшейся в вороте распахнутого плаща, до запаха его кожаных перчаток. От него пахло так разно… Кожей, шелковой тканью, терпким, едва уловимым ароматом мужского одеколона… и лесными яблоками. Я ехал, прижимаясь к нему как котенок, и мне казалось, что никогда в жизни я не забуду этого запаха. Именно в тот момент я решил, что сделаю его своим фаворитом и покровителем, чего бы мне того ни стоило. Я был тогда так самоуверен… Моя история, наверное, начиналась лишь в тот момент, когда это безрассудное решение созрело в моей голове. Больше всего на свете я желал отдаться графу Анри де Монморанси. Два часа в тесном салоне кэба наедине с ним и его запахом заставили меня опьянеть. Я, словно напившись самого дорогого и крепкого вина, сидел, прильнув к нему, закрыв глаза и положив голову на его плечо. И я готов был поклясться тогда… да и сейчас тоже, что мне никогда еще не было так хорошо. Так что когда пришло время выходить из кэба, я не сумел сдержать разочарованного вздоха. Анри посмотрел на меня так понимающе, что от этого взгляда я буквально почувствовал, как по всему моему телу пробежала стая мурашек. Мне показалось в тот миг, что он знает обо мне все, даже может читать мои мысли. Потом, спустя много лет, я понял, что почти не ошибся.
Корабль также принадлежал графу де Монморанси. Признаться честно, я никогда раньше им не интересовался, потому что так редко видел, несмотря на то, что он был самым приближенным помощником моего дяди, короля Франции Людовика XIV. Анри присутствовал не на всех балах, и в карауле дяди его тоже не было. Мне всегда думалось, что дядя посылает его на какие-то другие задания… И, как обычно, мои предположения оказались верны. В те редкие минуты, когда я видел его, он всегда находился в окружении придворных дам и молоденьких мальчишек, что смотрели на него влюбленными взглядами. Они флиртовали и заигрывали с ним, добивались его внимания, жеманно кокетничая и хлопая накрашенными ресницами. Эти глупые курицы всегда раздражали меня. Я, может быть, взял бы себе на заметку этого изысканного и блистательного аристократа, но он слишком часто и надолго пропадал, чтобы я успел присмотреться к нему получше.
Но так было лишь до этого момента, когда сей блистательный великосветский граф Анри де Монморанси спас мою королевскую шкурку.
Мы плыли всю ночь и причалили к берегам Франции ближе к десяти часам утра. Нас уже встречал отряд мушкетеров. При виде меня и Анри они подняли свои мушкеты, отдавая честь. Но я подозреваю, что честь они отдавали отнюдь не мне. Анри кивнул им. Кто-то подвел для меня моего белого и самого любимого жеребца Облачко. Граф помог мне усесться верхом, а сам вскочил на свою лошадь. У Анри оказалась изящная золотистая кобылка. Такие стоили дорого, и достать их было сложно. Я довольно часто видел это чудо в конюшне, но не знал, чья она. А теперь узнал.
Анри сопроводил меня до дворца и дальше, до кабинета дяди. Людовик уже немного успокоился, но, судя по всему, лишь недавно был в ярости и не спал всю ночь. Дядя встречал нас в халате, вышагивая из одного угла кабинета в другой по диагонали.
— Француа! — налетев на меня как ураган, сиятельный монарх сначала прижал меня к своей могучей груди так, что мои тонкие, хрупкие косточки затрещали, как мне показалось, а потом, разъяренно уставившись в мое лицо, разразился гневной тирадой: — Когда я велю что-то делать, значит, так и надо делать! Тебя могли убить, ранить, пытать, в конце концов! Ты хоть знаешь, что могло бы произойти, если бы не Анри?! Я тут чуть не сошел с ума! Все, ты неделю не выйдешь из своей спальни, никаких приемов и балов, я приставлю к тебе охрану из пяти… нет, десяти мушкетеров!
Я еще ниже опустил голову, кусая свои губы. Мучительно хотелось расплакаться, и слезы уже позорно закипали в глазах. Ненавижу, когда причиной дядиного огорчения становлюсь я. Было обидно, что я так глупо попался на крючок, не взяв с собой верных мушкетеров, как велел дядя, и тем самым заставил его так переживать.
— Не думаю, что столь крайние меры необходимы, — вдруг мягко вмешался граф, кладя теплую ладонь на мое плечо.
Я, не удержавшись, поднял голову, чтобы взглянуть в его лицо. Он ободряюще улыбнулся мне, коротко глянув, и незаметно для дяди смахнул с моей щеки слезинку большим пальцем. Его руки были в тонких бархатных перчатках, и на секунду я испытал жгучее разочарование, что не ощутил его прикосновение сполна.
Машинально облизнув губы, я снова опустил голову, а Анри продолжил, улыбаясь своей мягкой, понимающей и всезнающей улыбкой:
— Ваше величество, все ведь обошлось. Не стоит давить на маленького принца, он и так пережил немалое потрясение. Я думаю, Франц все еще в шоке. Это ведь было первое покушение на его жизнь. Больше всего ему сейчас требуется длительный отдых и поддержка.
Как ни странно, мой дядя почти тут же успокоился и важно кивнул.
— Да. Да, конечно, ты прав, Анри. Отведи Француа, пожалуйста, в его покои и проследи за тем, чтобы его хорошо охраняли. А потом возвращайся, я должен обсудить с тобой кое-что.