Ну и в довершение медный котелок, причем с крышкой и имеющейся внутри медной кружкой. Только эта пара предметов лишь по весу меди тянула на тридцать копеек. Правда, пользу этого предмета экипировки переоценить было сложно.
Все так. Полная экипировка стрельца составляла полтора пуда. И с полной выкладкой он должен был за день преодолеть походным маршем добрых три десятка верст. Ускоренным так и все сорок. Тяжко, не без того. Но то было на тренировках. С выступлением же армии в поход, стрельцы Измайловской сотни просто прохлаждались. Шутка сказать, за день им нужно было преодолеть всего-то десять-двенадцать верст.
Мобильность сотни в немалой степени увеличилась благодаря полевой кухне. Она существенно экономила время, так как пища готовилась, пока стрельцы были на марше. Впрочем, для этого похода, ввиду его медлительности, преимущество несущественное. А вот что имело поистине важнейшее значение, так это отсутствие среди людей Ивана каких-либо кишечных заболеваний.
Все же централизованное питание, санитарные меры и регулярное наблюдение лекаря, сделали свое дело. Сегодня вся армия маялась животами. Едва ли не четверть воинов уже нашли свой конец в степи, или стали жертвами болячек, отстав и угодив в полон. Измайловцы же полностью сохраняли боеспособность, и первые настоящие потери случились только сегодня…
Сборы были недолгими. Не прошло и пяти минут, как вторая полусотня уже была готова продолжить движение. Молодые и ладные парни, построились повзводно в походном строю в колонну по четыре, и начали движение.
Молодость вообще отличительная черта их сотни. Иван специально настоял на том, чтобы отбирать только молодых. Их переучивать проще. А еще, набирал только холостых. Нет, он вовсе не думал о том, чтобы не осталось обездоленных семей.
Если на то пошло, то он верил в то, что его сотня понесет самые скромные потери. Просто помнил, чем обернулся поход Голицына на Крым. Разве только его не отпускало ощущение, что в его мире тот вроде как случился пораньше. Ну да, чему тут удивляться, другой мир, он и есть другой. При всей схожести, хватало отличий.
Ивана заботило иное. Молодых куда проще обучить, и даже переучить, чем ломать ветерана. У него воинские ухватки уже въелись в кровь, а все новое встречает неизменный протест, основанный на многолетнем опыте. На Руси вообще со всем новым извечная проблема. Уж это-то в обоих мирах неизменно.
К тому же, в сотне существовал запрет на женитьбу до двадцати семи лет. Учитывая, что самому старшему было только двадцать четыре, у Ивана было три года, когда от стрельцов можно добиться максимальной самоотдачи. Все же, семья и уж тем более дети, накладывают свой отпечаток и меняют отношение человека к жизни, и службе в том числе.
Как не хотелось продолжить путь в коляске, Иван предпочел соскочить, и присоединиться к полусотне в пешем марше. Не стоит пренебрегать такой малостью, которая оборачивается лишним плюсом в глазах подчиненных.
Бросил взгляд направо. Ага. Рассмотрели, и установленную палатку, и колышущийся над ней белый флаг с красным крестом. Впрочем, даже если бы не было палатки, раненые все одно потянулись бы к его сотне. А куда им еще податься. Хорошо как среди своих найдется сведущий в лекарском деле. А как быть если такового нет? Рудаков же помогал всем, причем делал это совершенно бесплатно.
Признаться, Иван поначалу пыхтел как перегретый самовар, которого пока еще не было в этом мире. Что не говори, но и лекаря и все его снаряжение Карпов тащил в поход исключительно ради своих стрельцов. Но по здравому размышлению, все же решил наступить на горло своей жабе. В конце концов Рудакову не помешает обширная практика. И пусть он сегодня израсходует медикаменты и перевязочный материал на посторонних людей, это позволит ему обогатиться опытом. Так что, лучше уж он будет учиться на чужих. А планы у Ивана на подлекаря были большими.
Как и предполагалось, до места стоянки добираться оказалось недалеко, пусть и несколько растянуто по времени. Их обычная скорость в четыре версты в час, здесь оказалась невостребованной. Они даже пообедать успели, чтобы не вырываться вперед. Правда, кухню пришлось отправлять обратно, кормить отставших. Отдалились от места стычки верст на пять, и все так же оставаясь в боковом охранении, начали разбивать лагерь.
Парни с матерком брались за лопатки, и поплевав на ладони, вгрызались в неподатливую землю, что говорится за себя и за того парня. А то как же, половина сотни сейчас хорошо как только на подходе.