Кстати тот ещё вопрос: где Корела и где Путивль? Это же выходит, что Рубец заранее сюда выехал, чтобы встретиться с Болотниковым успеть. Знал выходит о готовящемся походе, а может и сам Молчанову его организовывать помогал.
Ну, да ладно. Во всяком случае, будущее, в отношении данного, шибко мне неприятного индивидуума, я сам намерен кардинально изменить. И если всё получится, не удастся Рубцу-Мосальскому спокойно в крепости пару лет пересидеть, а затем ко второму ЛжеДмитрию примкнуть. И среди бояр и дворян, к полякам впоследствии переметнувшихся, «Окаянного» тоже уже не будет. И сдохнет эта тварь на четыре с половиной года раньше, чем в «прошлой» жизни произошло.
— Это хорошо, — задумчиво потёр я подбородок, анализируя сообщение Грязнова. — Значит попробуем догнать. Эх, знать бы заранее, какой князь дорогой на Север возвращаться будет, можно было бы ему засаду устроить!
— Через Глухов он поедет, Фёдор, — пожал плечами бывший опричник, давая понять, что проблема и выеденного яйца не стоит. — А засаду нужно у переправы через Клевень устраивать. Там удобный брод только один. Иначе хороший крюк делать нужно.
Мы немного посидели молча, всматриваясь в искрящиеся в полоске заходящего Солнца волны Сейма.
— А ты откуда знаешь? Ну, про Глухов?
— Так я, Фёдор, и на пиру о службе не забываю. За то меня сам Иван Васильевич ценил. Увидел рядом с Болотниковым убийцу царицы Марии, сразу о том, что ты татя казнить пожелаешь и подумал. Ну, и подсел к злодею вина заморского распить. А когда тот охмелел, расспросил осторожно о том, что нам для дела знать надобно будет.
— Ладно, — решительно хлопнул я по колену, поднимаясь. — Зови к себе в шатёр Порохню. Думать будем.
Выдвинулись из лагеря заранее, примерно за час до рассвета. К частым отлучкам небольшого конного отряда в лагере уже привыкли (Порохня каждый день со своим воинами тренироваться уезжал, заодно объезжая окрестности), так что дозорные на наш отъезд никак не отреагировали, лишь проводив равнодушными взглядами. Чудят запорожцы, что к войску недавно прибились, ну и бес с ними! Пускай себе чудят, если по дурости своей даже ночью покоя не ведают.
Тихонечко покинув лагерь, бросили лошадей вскачь, забирая к западу от наезженной дороги. Ничего, до Клевеня и пятнадцати вёрст нет, так что можно и небольшой крюк сделать. Всё равно к полудню успеть должны. Зато теперь Рубец-Мосальский не по нашим следам ехать будет. Не дай Боже, заметит, что на пару часов до него другой конный отряд из-под Путивля зачем-то ни свет ни заря снялся. Насторожится бывалый воевода да людей вперёд на разведку пошлёт. А у нас вся надежда, врасплох вражеский отряд застать, так как шестнадцать человек супротив трёх десятков в открытом столкновении не пляшут. Воинов с собой в дальнюю дорогу князь наверняка самых лучших взял и если мы их даже каким-то чудом и одолеем, грудь в грудь сойдясь, то и от самих мало что останется. Нет. Пиррова победа мне не нужна. Если такая перспектива вырисовываться будет, я вообще столкновения избежать попытаюсь. Не так много у меня верных людей, чтобы их ради личной мести терять.
А то что людей, на которых можно полностью положиться действительно мало, нынешняя, затеянная мною акция, наглядно показала. В поход, не считая меня, отправилось пятнадцать человек: восемь казаков во главе с Порохнёй и Грязной с шестью своими холопами. И то, если обещанию своего боярина, что его холопы о том, что вскоре случится, будут молчать, я вполне доверяю, то заверения Порохни о надёжности его людей, вызывают сомнения. Особенно одного из них. Только выбора у меня нет. Без них мой отряд совсем скукожится.
К реке вышли ближе к полудню, проломившись сквозь небольшой, но густо растущий лесок.
— До переправы не больше версты будет, — заявил Грязной, поглаживая прильнувшего к воде коня. — Я в этим местах не раз бывал, помню. Ты Порохня вдоль берега со своими людьми двигай потихоньку. Лесок как раз до самого брода тянется. На его окраине и затаитесь, как уговор был.
— Я помню, — отмахнулся атаман. — Ни один из западни не уйдёт.
— Если, конечно, вы вражину на тот берег не пустите, — влез в разговор Подопригора, насмешливо сощурившись. — Уйдут на конях в сторону Спадщанского леса. Там и целое войско их нипочём не сыщет.
— Не уйдут, — не согласился с ним Тараско. — Первый напор мы выдержим. Главное, вы вовремя им в спину ударьте.
На том и разделились. Порохня увёл казаков вдоль берега, мы же вместе с присоединившимися Тараской и Махиной переправились через реку и двинулись к переправе уже с той стороны.