Что-то здесь не сходится...
Да, он привлекает меня на более высоком уровне. Но в то же время он меня пугает.
— Мяу…
Мистер Мяу толкает головой дверь ванной комнаты, пробирается внутрь и подходит к краю ванны.
— Ты тоже хочешь принять ванну?
Я улыбаюсь, прогоняя все сомнения.
Наклонившись над ванной, я хватаю Мистера Мяу и заношу его внутрь, намочив его совсем немного, прежде чем он издает испуганное мяуканье и прыгает на меня.
К счастью, его когти в лапах, поэтому он не причиняет мне вреда. Он просто держится за мою шею своими маленькими лапами, а его тело прижимается к моему туловищу.
— Немного воды тебе не повредит, — хихикаю я.
Несколько мгновений в его присутствии, и я уже чувствую себя бодрой.
Понемногу мне удается погрузить его в воду, очищая и потирая его живот, как ему это нравится.
Когда вода становится холодной, я беру его на руки, и мы оба вылезаем. Сначала я вытираю его, а потом вытираюсь сама и надеваю ночную рубашку.
— Еще не поздно, но я устала, — бормочу я, целуя его в лоб. — Может, пойдем спать?
С одобрительным мяуканием я беру его с собой в постель, прижимаюсь к нему, погружаясь в сон.
Июнь 1790
Эссекс, Великобритания
— Ты только что вышла из траура, мама. Мы не должны идти на прием и делать вид, что все в порядке, — пытаюсь убедить я маму, пока наша карета с грохотом въезжает в величественное поместье герцога Эссекса.
— Это неприлично.
— После всех унижений, которые твой покойный отец заставлял меня терпеть на протяжении многих лет, это нисколько не неприлично, дорогая. Я иду на этот прием и собираюсь хоть раз повеселиться, не оглядываясь назад. Уже прошел год, и, учитывая репутацию Хейвершама, никто не будет меня винить, — она наморщила нос, обмахивая меня веером и тем самым прекращая дискуссию.
Я издаю усталый вздох, устраиваясь на бархатной подушке кареты.
После внезапной смерти моего отца нам пришлось отказаться от лондонского сезона из-за траура. И хотя положенный срок формально прошел, я все еще считаю, что нам рано показываться в обществе, особенно после неприятных слухов о том, что моя мать приложила руку к смерти отца.
Моя старшая сестра уже вышла замуж и поселилась в собственном доме, так что теперь остались только моя мать, мой брат и я. И с тиранической наклонностью моей матери, несмотря на то, что титул достался моему брату, она отвечает за все.
— И вот мы здесь. Наш новый шанс на жизнь, — выдохнула мама в благоговении, когда перед нами предстало роскошное поместье.
— Может быть, твой, — ворчу я под нос.
Не то чтобы я не любила свою мать, я ее люблю. Она защищала меня в детстве, пытаясь заставить всех не замечать моих странностей и принимать меня такой, какая я есть. Но она также очень волевая женщина, которая привыкла добиваться своего.
Даже во время брака с моим отцом, хотя ей было противно публичное унижение, она была счастлива, что ее оставили в покое как хозяйку поместья. Она серьезно относилась к своим обязанностям и сделала Хейвершам самым прибыльным из всех, что когда-либо были. Она нравилась персоналу, ее любили жители деревни, и все знакомые считали ее чем-то вроде крестной феи.
— Элизабет!
Она задыхается от ужаса.
— Это твой настоящий шанс найти достойную пару. Но не тех, кого выбрал бы для тебя твой отец, — укоряет она.
— Он заботился только о своих интересах, а не о твоем благополучии. Но не волнуйся. Я буду рядом с тобой и позабочусь о том, чтобы у тебя были только лучшие женихи, — кивает она сама себе, довольная своими рассуждениями.
Я заставляю себя улыбнуться, с трудом подавляя желание закатить на это глаза.
Она сделала это с моей сестрой, и хотя свела ее с богатым виконтом, я сомневаюсь, что моя сестра очень счастлива. По крайней мере, такое впечатление складывается у меня каждый раз, когда я вижу ее и она жалуется матери, что ее муж все еще посещает ее постель, несмотря на то, что она родила ему двух сыновей.
Моя мать, конечно, посоветовала ей слушаться мужа и дала ей какое-то снадобье, чтобы сделать всю ситуацию более терпимой.
Разумеется, я подслушивала их разговор, поскольку мама пока не разрешала мне знать о том, что касается супружеской жизни, иронично, учитывая, что когда-нибудь я тоже с этим столкнусь.
И все же, видя плачевное состояние моей сестры, я не очень-то верю в то, что матери рассматривают как хорошую и правильную пару. Может быть, она и руководствуется моими интересами, но, в конечном счете, свои собственные она держит еще ближе к сердцу.
Карета останавливается, и когда открывается дверь, первой выходит мама, а за ней я.
— Представляешь, мы пробудем здесь следующие две недели. Больше никаких отлучек, Элизабет, — она поднимает подбородок, ее глаза закрыты, а на лице застыло выражение чистого счастья.
— Конечно, мама, — киваю я, соглашаясь с ней.
Для нее это может быть две недели веселья, а для меня — пустая трата времени в детской. Отец умер как раз в тот момент, когда я собиралась дебютировать, и сразу после этого мы объявили траур. Таким образом, я так и не стала официальной представительницей общества, и хотя мне разрешено посещать дневные мероприятия, то же самое нельзя сказать о званых вечерах или балах, которые являются главным событием домашних приемов герцога Эссекса.
Вскоре нас приветствуют хозяева, после чего нас проводят в наши комнаты. Как ни странно, нас разделили: у моей матери комната в восточном крыле, а у меня — в западном.
Мэри идет позади меня, пока мы направляемся в комнату, один из лакеев идет рядом с ней, неся мой багаж.
Оставив сумки в комнате, Мэри дает мужчине чаевые, прогоняя его из комнаты.
— Идем, ему, наверное, плохо от тесноты чемодана, — судорожно говорю я, беря одну из небольших сумок, кладу ее на пол и отпираю.
Не прошло и секунды, как появляется мистер Мяу, высунув голову вперед и издав громкое мяуканье при виде меня.
— Мне так жаль, мистер Мяу. Ты же знаешь, как мама волнуется, когда видит тебя.
Как мне удавалось прятать его почти год, я не знаю. С тех пор как я нашла его на заднем дворе, я не могла найти в себе силы расстаться с ним, поэтому я приютила его в своей комнате, давая ему еду и заботясь о его нуждах.
За то время, что мы провели вместе, он стал моим лучшим другом, всегда рядом со мной, всегда готов понимающе мяукнуть или утешительно мяукнуть.
Возможно, наши языки несовместимы, но мне кажется, что мы понимаем друг друга лучше, чем если бы мы говорили словами.
Он прыгает на меня, тщательно вылизывая мое лицо, и я знаю, что он не расстроен тем, что оказался заперт в таком маленьком месте.
— У меня есть для тебя угощение, — шепчу я, доставая изнутри платья маленький кусочек еды и поднося его к мордочке Мистера Мяу.
Его глаза расширяются, прежде чем он наклоняется вперед и одним махом съедает кусок ветчины.
— Я украду для тебя еще что-нибудь из кухни, — обещаю я ему, наконец, опуская его на пол.
В том же сундуке я положила ему небольшую подушку, на которой он может спать, хотя в итоге он всегда оказывается в моей постели, а также ошейник, который я сделала для него на заказ. Достав ошейник из шелкового мешочка, я еще раз вспомнила, что потратила все свои деньги на гравировку. Но когда одеваю его ему на шею, не могу найти в себе силы пожалеть об этом.
На шее у него висит белый кожаный ремешок, дополняющий белую копну шерсти, а на нем висит маленький серебряный кулон с гравировкой.
Мистер Мяу Лиззи.
Широкая ухмылка тянется к моим губам, когда я смотрю на него.
— О боже, но разве ты теперь не красавчик, мистер Мяу? — игриво спрашиваю я.
Как умный кот, он идет прямо к настенному зеркалу на другой стороне комнаты и останавливается, чтобы полюбоваться своим отражением.
До появления Мистера Мяу я и не подозревал, что коты могут узнавать собственное отражение, а тем более искать его по собственной воле. Все это доказывает, что мой Мистер Мяу — не обычный кот.
— Тебе это нравится, не так ли?
Я перехожу на его сторону, опускаясь на корточки перед зеркалом.
Клянусь, я улавливаю кивок, прежде чем он прыгает на меня, лизнув еще раз.
— Ты официально мой, — с гордостью говорю я ему, беру его на руки и глажу по голове.
В течение следующих нескольких часов я готовлюсь к встрече всех гостей, принимаю ванну и наряжаюсь, как велела мама.
Хотя она не говорила мне об этом, я знаю, что этот прием станет для нее прекрасной возможностью подыскать для меня потенциального мужа. На самом деле, если ей удастся выдать меня замуж до того, как у меня закончится сезон, ей не нужно будет выступать в роли сопровождающей матроны, и она сможет идти своей дорогой и делать то, что ей как вдове не разрешалось делать, будучи замужем.