Лиззи... Беги...
Несмотря на все мои усилия не встречаться лицом к лицу с призраком, мои глаза открываются, когда я слышу низкий шепот.
Ошибка!
Маленькое пламя свечи направлено прямо перед самым несчастным лицом, которое я когда-либо видела, настолько, что я не знаю, должна ли я бежать, упасть в обморок или молиться о своей смерти одновременно. Тем более что мне удается лучше разглядеть это существо, с его изуродованной плотью, отсутствующими глазами и только одним ртом, который широко открывается для громкого рева.
— Ты не настоящий… — шепчу я в последней попытке убедить себя, что схожу с ума.
Но когда его рука метнулась ко мне, когти сверкнули в тусклом свете свечи, меня осенило: даже если я сумасшедшая, лучше бы эта тварь не прикасалась ко мне.
Направляя горящий кончик свечи в его открытую пасть, я не теряя времени даю ему пинка, прежде чем убежать.
Громкий визг пронизывает воздух, когда голова существа сгорает во тьме ночи.
С силой, о которой я и не догадывалась, спускаюсь по лестнице, намереваясь выбраться из дома.
Если призрак живет в доме, то это должно решить проблему. Но если это плод моего воображения... Что ж, тогда, полагаю, еще увидим.
Бегу прямо в фойе, едва замечая шаги за собой, а также громкие, мучительные звуки, исходящие от существа.
Но как только я добегаю до двери, моя рука на ручке, когда пытаюсь повернуть ее, меня останавливают.
Замок поворачивается на месте без чьего-либо прикосновения, и в тот момент, когда я пытаюсь убежать в сторону комнаты для мужчин, существо оказывается передо мной. Его голова наполовину освещена, и я понимаю, что оно проглотило огонь от свечи.
С громким ревом оно толкает меня к стене, удерживая на месте.
Что... Как, черт возьми, это возможно?
Даже когда начинаю лучше видеть ужас, который представляет собой его лицо, я все еще наполовину думаю, что сплю. Или схожу с ума. В конце концов, как это может быть реальным?
Как все это может быть реальным?
Одна рука обхватывает мое горло, поднимая меня высоко над землей, и я пытаюсь бороться, отталкиваясь от него и пиная его мерзкую кожу. Его вторая рука поднята высоко, я едва успеваю заметить острый коготь, прежде чем он вонзается в мой живот.
Я вскрикиваю от боли, но он не останавливается, потянув похожий на лезвие коготь к моему животу, он делает длинный надрез.
В то же время воздух пронизывает еще один пронзительный крик. Голос, который мне хорошо знаком.
Лиззи!
В большом зале раздается еще более мощный рев, эхо которого заставляет стены дома прогибаться под акустическим давлением.
Существо отшатывается от меня, делает шаг назад и рычит из-за внезапного появления.
Я падаю на пол, с трудом переводя дыхание от боли в животе, кровь хлещет рекой. Но когда я смотрю на существо, то вижу, что оно стоит на коленях, и кажется, что на него со всех сторон нападает невидимая сила.
С громким воплем существо распадается прямо у меня на глазах.
Я настолько ошеломлена, что едва могу пошевелиться. От боли пульсирует рана на коже. Зажав рукой рану, я делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем подняться на ноги.
Немного шатаясь, я пытаюсь вспомнить дорогу к кладовой, где, по словам Калеба, хранятся медикаменты.
Без моей свечи все должно быть темно. Но я каким-то образом вижу. Каким-то образом слабый свет освещает мой путь и только мой путь, я заставляю себя идти дальше, скрипя зубами от боли.
Лиззи...
Шепот слабый, но после всего, через что я прошла, он отчетливый.
— Амон?
Я произношу это имя вслух, и мне кажется, что половина меня чувствует себя глупо из-за того, что я даже думаю об этом. И все же половина меня... Половина меня хочет плакать от радости, если это может быть правдой.
Если монстры существуют... то мой Амон тоже должен существовать.
— Амон, это ты, не так ли? — тихо спрашиваю я.
Ответа нет, только мягкое прикосновение к моей щеке, что-то сродни сладчайшему поцелую.
Дойдя до кладовки, я ищу выключатель и ухмыляюсь, как дура, когда в комнате становится светло.
Тут же я опускаю глаза, почти боясь взглянуть на повреждения.
— Нет, — качаю я головой. — Нет, нет, нет.
Этого не может быть.
Мои руки чистые. Никакой крови. Так же, как нет крови на моем халате, нет и порезов.
Все так, как и должно быть.
Я моргаю в шоке, надеясь, что, закрывая и открывая глаза, увиденное передо мной изменится. Но это не так.
Если бы... Если бы это была только моя кожа, которая каким-то чудом зажила, то халат все равно был бы разорван, не так ли?
Это было бы...
Слезы разочарования навернулись на мои веки.
— Амон?
Я поворачиваюсь.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты здесь. Пожалуйста... Пожалуйста, скажи мне, что я не схожу с ума, — шепчу я, пока слезы текут по моим щекам. — Что происходит? Я…
Но разве это не делает меня еще более ненормальной? Тот факт, что я спрашиваю призрака о своем психическом состоянии. Тот факт, что я надеюсь, что призрак существует.
Падая на пол, я не могу больше сдерживать свою безнадежность, рыдания сотрясают мое тело, слезы текут по моему лицу, пока я едва могу видеть.
Я сажусь на пол и плачу.
— Кто там? — спрашивает кто-то, прежде чем мужская фигура заполняет дверной проем.
Подняв взгляд, я смотрю на него сквозь застилающие глаза слезы.
— Мистер Хейл? — жалобно спрашиваю я.
— Мисс Дарси? Это вы? Я думал, что вы проклятый призрак, — ругается он, прежде чем поймать себя на слове и извиниться.
— Призрак?
Мои губы дрожат.
— Позвольте мне помочь вам, — говорит он, протягивая мне руку.
Я смотрю на него несколько секунд, гораздо дольше, чем следовало бы, и в конце концов сдаюсь, позволяя ему поднять меня на ноги.
— Вам может понадобиться это, — продолжает он, доставая бумажные полотенца и протягивая их мне.
— Спасибо, — пробормотала я, используя полотенца, чтобы вытереть лицо.
— Что случилось? — мягко спрашивает он, несомненно, чувствуя моё состояние.
— Здесь есть призраки, не так ли? — спрашиваю я, сглатывая. Последнее, что мне нужно, это чтобы еще один человек насмехался надо мной и ставил под сомнение мое восприятие того, что реально, а что нет.
Но даже когда я готовлюсь к презрительному смеху и пожатию плечами, мистер Хейл не делает ни того, ни другого.
Он смотрит на меня какое-то мгновение, прежде чем кивнуть, одарив меня натянутой улыбкой.
— Я полагаю, Рианнон еще не рассказала вам о месте, не так ли?
Я слишком потрясена его реакцией, поэтому могу только покачать головой.
Не дав мне ничего сказать, он начинает говорить.
— Никто точно не знает, когда Крид построил этот дом и что именно здесь произошло, но у каждого здесь так или иначе случались странные встречи. Вы привыкнете к этому, — усмехается он.
— К призракам?
Он кивает, его лицо очень серьезно.
— Если вы их не раздражаете, они обычно оставляют вас в покое. Хотя первый этаж немного более населен, — добавляет он задумчиво.
Мне требуется мгновение, чтобы переварить его слова. Он ведь не просто признал, что призраки существуют и что они обитают преимущественно на моем этаже?
— Вы только что сказали мне, что призраки реальны, а теперь советуете мне быть с ними друзьями?
Он продолжает небрежно пожимать плечами, и мой рот раскрывается в шоке.
— Ну, — он почесал затылок.
— Никто не просит вас дружить с ними. Хотя Рианнон — да.
Он смеется.
— У моей тети есть несколько эксцентричных черт, вы увидите.
Я неловко сглатываю.
Еще секунду назад я думала, что точно схожу с ума, а теперь мистер Хейл говорит мне, что у матриарха Хейлов есть игровая площадка для привидений?
Если бы не недавние события, моя челюсть была бы на месте.
— Я не уверена, что то, что я видела, было призраком, — медленно говорю я.
Он хмурится, поворачивается и обращает ко мне все свое внимание.
— Что вы имеете в виду?
— Это было... Очевидно, я не знаю, как выглядят призраки, — говорю я, — но это было более... реальным, — объясняю я, описывая, как выглядела эта сущность.
От легкого веселья выражение лица мистера Хейла становится каменным.
— Вы говорите, эта сущность была в доме? В этом доме?
Я киваю, вспоминая, как он гнался за мной. Я воздерживаюсь от того, чтобы сказать ему, что он ранил меня или что после этого я почти сразу же исцелилась — у меня может быть своя теория на этот счет.
Он поджимает губы и делает вид, что задумался.
— Я должен поговорить об этом с моей тетей, — внезапно говорит он. — Не беспокойтесь об этом, мисс Дарси. Мы позаботимся о том, чтобы вы были здесь в безопасности.
— Я не понимаю... Она была, — проглатываю я. — Эта сущность была настоящей?