Он даже не вел себя неприлично.
Более того, почему моя мать не настояла на том, чтобы мы ушли с вечеринки, как только увидела его?
Почему она позволила мне находиться под одной крышей с опасным демоном, если не потому, что...
Я была приманкой.
Глава 14
Ноябрь 1790
Лондон, Великобритания
Мой первый сезон начался совершенно незаметно.
Мама, моя сестра Оливия и я находимся в Лондоне уже почти месяц.
Между моим представлением при дворе, получением билетов в «Алмак» и получением одобрения всех влиятельных матриархов Тонна я едва находила время, чтобы отдышаться.
Не помогло и то, что моя мать взяла на себя ответственность предложить мне пройти вводный курс обучения в шабаше, а моя сестра ей помогала.
Если раньше у меня были сомнения в намерениях матери, то теперь они утроились.
Оливия, кажется, знает обо всем, что касается шабаша, и когда я спросила ее, откуда она столько знает, она ответила, что у нее были годы, чтобы изучить все книги и материалы.
Мне бы пришлось соврать, если бы я не почувствовала легкую зависть, учитывая, что я узнала об этом последней.
Но после моей последней выходки я решила, что ничего нельзя решить с помощью поведения, все, что я делаю, это причиняю себе боль, а в конечном итоге это не главная цель.
Поэтому я пошла на поводу у матери и Оливии, старалась вести себя как можно лучше и превратилась в настоящую дебютантку. Все в надежде, что вскоре Амон свяжется со мной, и я смогу получить информацию непосредственно от него.
У меня может быть огромное количество вопросов, но поскольку я не верю ни в одну из сторон. Я хочу услышать и его правду. Я не собираюсь распинаться перед ним, прежде чем предложить ему справедливый суд.
Досадно лишь то, что его письма стали более редкими. Последнее я получила две недели назад, и он написал только одно.
Жди меня, моя Лиззи.
Письмо было доставлено в наш лондонский дом тем же способом, что и остальные. Окно внезапно открывалось, и письмо влетало внутрь.
Это говорит о том, что он знает, что я в Лондоне, и знает, где я живу.
Я не могу понять, почему он не приехал ко мне, поскольку знаю, что он мог бы это сделать, если бы захотел.
Тогда единственная альтернатива — это то, что он... не хочет.
Нет, это не может быть правдой. Я уверена, что он просто выжидает время. Может быть, у него есть какие-то текущие проблемы, которые нужно решить в первую очередь. Или, может быть, он пытается найти способ обойти мою мать.
В Хейвершам мама призналась, что расставила по всему дому магические руны, чтобы помешать любому непрошеному гостю переступить наш порог.
Я не уверена, сделала ли она то же самое с лондонским домом, но есть много других мест, где он мог бы меня найти.
Если бы он захотел...
Испустив безнадежный вздох, я позволяю Мэри помочь мне с платьем и уложить волосы.
С начала сезона я приобрела множество новых платьев, все в пастельных тонах, как и подобает респектабельной дебютантке.
С самого начала моя мама настаивала на том, чтобы я приложил усилия к своей внешности.
Хотя она не говорила мне об этом прямо, я знаю, что она пытается организовать для меня свидание. Подслушанный разговор между моей матерью и сестрой подтвердил это.
Фиона боится, что Амон будет не единственным, кто придет за мной, и лучший выход — выдать меня замуж и использовать ауру моего будущего мужа, чтобы скрыть мое присутствие. Хотя меня нашли до того, как я узнала подробности об этом конкретном процессе, этого было достаточно, чтобы я была начеку на каждом мероприятии, на котором мы бывали, оглядываясь вокруг и гадая, кто еще может быть частью их общества.
— Вы выглядите потрясающе, миледи, — похвалила Мэри, отступая назад и позволяя мне рассмотреть свою прическу.
— Спасибо, — благодарно бормочу я, поднимаясь со стула и собираясь уходить.
Моя мать, Оливия и ее муж уже внизу, ждут меня.
— Вот ты где, Элизабет, — объявляет моя мать. — Этот бледно-розовый цвет тебе очень идет. Я так рада, что мы выбрали его для тебя.
— Это правда, не так ли?
Оливия соглашается, а я просто киваю, одаривая их небольшой улыбкой.
— Надеюсь, сегодня ты не будешь придумывать очередную глупую отговорку, чтобы не танцевать, — говорит мне мама, когда мы садимся в карету и едем на бал к леди Вустер. — Твоя подруга Эмма всегда держит свою карту наготове. Тебе следует кое-чему у нее поучиться.
Чтобы не показать свое отвращение к танцам, я делаю вид, что они мне не нравятся. Не тогда, когда единственное воспоминание о танцах — это Амон. Независимо от того, пытаюсь я или нет, знаю, что никто не сравнится с ним. Поэтому на каждом балу или вечере, где мы бывали до сих пор, я притворялась заболевшей или с головной болью. Я даже могла сломать каблук, случайно, конечно. И все это в попытке избежать танцев с кем-либо, кроме него — моего Амона.
— Даже Эмма не танцует все партии, — отвечаю я с улыбкой.
— Она уже помолвлена, Элизабет, — добавляет она с укором. Если бы я тоже была помолвлена, мне бы дали больше свободы действий.
Учитывая, сколько раз мама приводила в пример Эмму, я бы ревновала, если бы не тот факт, что эта девушка просто прелесть.
Мы познакомились, когда обе были на приеме при дворе, и быстро подружились. Она живая, неискушенная, и с ней приятно находиться рядом.
С того момента, как мы нашли друг друга, мы держались вместе, всегда находя тему для разговора. У меня никогда раньше не было близкой подруги, поэтому появление Эммы в моей жизни было весьма удачным, особенно в тот момент, когда я больше всего нуждалась в человеке, на которого можно опереться.
Эмма — дочь Виконта Беркли, титул которого в настоящее время носит ее брат, и ей посчастливилось привлечь внимание графа Фоули с первого же бала, на котором она присутствовала. Но самое главное — это отношения по любви, чему я несказанно рада.
Когда мы подъезжаем к резиденции Вустеров, оркестр уже начал играть, и кадриль в самом разгаре.
Как только нас объявляют, мы приветствуем хозяев, после чего Оливия и ее муж уходят поговорить с какими-то знакомыми, оставляя меня наедине с мамой.
На губах моей матери появляется улыбка, когда она оглядывает танцпол, а затем она бросает на меня взгляд, который говорит мне, что я должна танцевать сегодня вечером, или нет.
Вздохнув, я обвожу взглядом зал и замечаю Эмму, ее мать, вдовствующую Виконтессу Беркли и ее брата, Лорда Беркли, у стола с закусками.
Моя мать, увидев, что леди Беркли тоже присутствует, приглашает меня присоединиться к ним, пока она приветствует некоторых своих друзей на другой стороне бального зала.
— Ты не выглядишь слишком взволнованной, чтобы быть здесь, — шепчет Эмма мне в волосы, когда я подхожу к ней.
Я с трудом киваю ей.
— Мама настойчиво уговаривает меня потанцевать сегодня, и я боюсь, что у меня заканчиваются отговорки, — вздыхаю я. — Я уже использовала весь свой арсенал, и она знает, что я делаю это специально.
— Бедняжка, — шутит она. — Ты умрешь на месте, если будешь с кем-то танцевать, не так ли?
Я хихикаю.
— А мы бы этого сейчас не хотели, не так ли?
Повернувшись к леди Беркли и ее сыну, я приветствую обоих, одаривая их вежливой улыбкой, прежде чем Эмма снова втянет меня в разговор, рассказывая о своей последней встрече с Лордом Фоули и о том, как он ей нравится.
Я позволяю ей восторгаться своим кавалером, немного завидуя тому, что она переживает все эти чудесные моменты со своим возлюбленным, в то время как мой... отсутствует. Или, может быть, он вообще никогда не вернется.
За две недели, прошедшие с последнего письма Амона, я была вне себя от беспокойства, выстраивая в голове всевозможные сценарии, почему он больше не пишет мне, некоторые из них были более тревожными, чем другие.
Сначала я отчаялась, что он был пойман и пострадал от шабаша, но потом начала думать, что, возможно, я ему больше не нужна. Может быть, он узнал, что моя мать запечатала мои способности, и поэтому я больше ему не нужна.
— Леди Элизабет, вы выглядите сегодня великолепно, — делает мне комплимент Лорд Беркли.
Я отвечаю ему натянутой улыбкой.
— Спасибо, Лорд Беркли, — наклоняю я голову.
— Терренс, тебе стоит потанцевать с ней, — неожиданно говорит Эмма.
Брови ее брата удивленно взлетают вверх.
— Эмма, — шиплю я на нее, не в силах поверить, что она это сказала.
— Твоя мама хочет, чтобы ты танцевала. Это твой лучший шанс показать ей, что ты хорошо себя ведешь, не испытывая на себе внимания какого-то хама. По крайней мере, ты знаешь Терри, — объясняет она.
Ее брат не выглядит ошеломленным этим предложением, и, обдумав его, я задумчиво киваю, понимая, что это может помочь.
Видя, что я обдумываю просьбу, Лорд Беркли поворачивается ко мне.