Я чувствую себя... способной на все.
— Ты, — заявляет Калеб, приближаясь в ритме танца, его дыхание ласкает мои губы.— Моя, — продолжает он. — Моя. Моя. Моя, Дарси, — напевает он, в его глазах собираются вожделение, желание и что-то еще...
То, с чем я должна быть хорошо знакома, но что так неуловимо.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь заглянуть поглубже в себя, чтобы дать ему ответ, в воздухе раздается громкий крик.
— Пригнись, — кричит Калеб, прижимая меня к земле, как раз в то время, когда раздается еще один вой. Музыка затихает, сменяясь человеческими криками, когда все начинают бежать и паниковать.
— Что...
Я едва успеваю произнести это слово, как вижу, что на пляж спускаются четыре крылатых существа.
— Что происходит? — спрашиваю я в тревоге.
Калеб прижимает меня к груди, стараясь оградить от творящегося хаоса.
— Горгульи, — пробормотал он. — Черт.
— Г-горгульи? Ты имеешь в виду..
— Да, эти, — кивает он на одно из крылатых существ, выходящих на пляж, одна когтистая рука протягивается и хватает одного из мужчин на своем пути.
В тот момент, когда я думаю, что она собирается его отпустить, горгулья обхватывает тело своей большой рукой, подносит его ко рту и отрывает голову, медленно пережевывая ее, в то время как ее взгляд блуждает по пляжу.
— Нам нужно уходить. Сейчас же, — говорит Калеб, помогая мне подняться на ноги.
Прежде чем я успеваю спросить его, что происходит, он хватает подол моего платья, разрывая его одним движением.
— Мы не можем позволить, чтобы нас что-то тормозило.
Схватив меня за руку, он потащил меня за собой, торопясь к тропинке, ведущей обратно к главной дороге и к дому.
Я все еще смотрю на большое существо, пожирающее человеческую голову, мои глаза выпучились от этого зрелища, неверие переполняло меня до краев.
Слава богу, что Калеб быстро сориентировался, потому что я едва начинаю оправляться от шока.
— Черт, — внезапно останавливается он, и я замечаю, что остальные горгульи окружили пляж, медленно продвигаясь к нам, пожирая глазами толпу людей на своем пути.
— Они всех убивают, — шепчу я в ужасе.
— Мы должны что-то сделать, Калеб. Мы не можем просто... — мой голос дрожит, когда я вижу еще больше крови.
Еще больше обезглавленных тел падает на землю, когда горгульи прорываются сквозь толпу.
— Они пришли за мной, не так ли? — спрашиваю я, дергая его за рукав. — Должно быть...
— Даже если и так, они никогда не доберутся до тебя. Доверяешь мне?
Он поворачивается, от него исходит уверенность и решимость.
Я киваю ему.
— Да, они должны быть здесь ради тебя. За твоей кровью, — он поморщился. — Единственный способ спасти людей — увести их подальше от берега и дать всем время убежать...
Он быстро придумывает план, но мое внимание привлекает крик о помощи.
Повернувшись, я с ужасом замечаю разрушения, которые горгульи уже успели нанести на своем пути: трупы, разгромленные ларьки и залитый кровью песок.
Но мой взгляд фокусируется на чем-то другом.
На ребенке.
Он стоит в нескольких метрах от нас, волочась по песку и плача о своих родителях. Мимо него бегут люди, некоторые спотыкаются о него, торопясь покинуть опасную зону. Он вскрикивает от боли, пытаясь встать на ноги, но едва может двигаться.
Все не обращают на него внимания, пытаясь спастись, а у меня в груди все сжимается.
— Калеб, — показывая я на маленького мальчика, глядя на него и умоляя его взглядом.
— Дарси, — простонал он, но согласился, прикрывая меня, пока я бежала к малышу.
Когда я добегаю до него, мой рот раскрывается от ужаса, когда я замечаю, в каком состоянии он находится и почему он ползет, а не идет. У него сломана берцовая кость, часть кости торчит сквозь плоть.
— Мамочка, — кричит он, щеки красные от слез.
В одно мгновение я оказываюсь в прошлом и в том единственном видении. Села умела исцелять раны одним прикосновением. Смогу ли я сделать это?
Я могу исцелить себя, но смогу ли я сделать это для других людей?
Хотя я не уверена, что должна делать, я позволила инстинкту взять верх, опустившись на колени перед маленьким мальчиком, и тихо говорю с ним, пытаясь успокоить его.
— Быстрее. Нам нужно идти, — сурово говорит Калеб, но выражение его лица не соответствует его тону, так как он смотрит на меня с затаенной тоской.
Сердце громко стучит в груди, и я стараюсь сосредоточиться на дыхании. Положив руки на рану мальчика, я вспоминаю, как Села направила энергию в свои ладони, позволив ей гудеть на поверхности, прежде чем протолкнуть ее в кожу мальчика.
Я пытаюсь сделать то же самое.
Сосредоточившись на своих ладонях и на энергии внутри себя, я вызываю ее.
Проходит несколько попыток, прежде чем я чувствую, как что-то оживает, пульсирует на поверхности моей кожи.
— Все в порядке, — улыбаюсь я мальчику, отвлекая его, когда кладу руку на сломанную кость.
Стиснув зубы, я направляю всю энергию на него, представляя, как кость становится на место, кожа и плоть срастаются.
Сначала этого не происходит.
Но уже через несколько попыток я чувствую, как происходит передача энергии. Покидая мое тело, она превращается в целебный туман, который окутывает поврежденную ногу.
Через несколько секунд от раны не остается и следа.
— Беги, — говорю я ему. — Беги и найди свою мать.
Он растерянно моргает, не понимая, что происходит. Но в конце концов он делает то, что ему говорят.
Он убегает.
— Ты это видел?
Я вскакиваю на ноги. Но тут же на меня накатывает волна головокружения, и я бы упала на землю, если бы не сильные руки, подхватившие меня. Голова плывет, все зрение вот-вот покинет меня, как только мое тело обмякнет в его руках. Если бы не он, я бы никогда не смогла удержаться в вертикальном положении, я и так с трудом сохраняю сознание.
Но... как? Когда я исцеляю себя, я в порядке. Села даже не почувствовала последствий исцеления того мальчика. Для нее это было в порядке вещей. Так почему же я вдруг стала такой слабой?
— Черт побери, — ругается Калеб.
— Я горжусь тобой, любимая, но ты не можешь этого сделать. Не сейчас. Не сейчас, когда к тебе еще не вернулись силы, — слегка укоряет он, прежде чем заключить меня в свои объятия.
Я не спрашиваю его, прислоняюсь к нему и испускаю глубокий вздох, обнимая его за шею и вдыхая его запах.
Слабость... Я чувствую себя такой слабой...
Вокруг нас все еще бурлит толпа, и до сих пор им удавалось хорошо скрывать наше присутствие. Вскоре одна из горгулий замечает нас, ее красные глаза сверкают на пляже, как и отраженная в них чистая решимость — ее единственная цель.
— В лес, — говорит Калеб, прижимая меня к себе и переходя на бег. Вокруг есть несколько человек, которые пытались спрятаться в болотах, и, пытаясь отвлечь тварей, Калеб выбирает путь, отличный от остальных.
Горгулья следует за ним, а остальные трое идут за ней по пятам.
— Это работает, — говорю я ему, с трудом удерживая внимание, так как мое тело все еще вяло от исцеления мальчика. — Они идут за нами и оставляют людей в покое.
— Горгульи, как и Киака, — существа, у которых есть хозяин — тот, кто отдает им приказы. Ясно, что тот, кто за этим стоит, велел им выбрать тебя, — надул он губы. — Я думал, что браслет, который дала тебе Рианнон, помог бы.
— Как ты думаешь, почему они выбрали такое торжество? На открытом воздухе?
— Потому что ты почти не выходишь из дома, Дарси. И, похоже, чары Рианнон стали сильнее, так что ничто не может проникнуть в дом. Единственный вариант — поймать тебя за пределами поместья.
— Но люди...
— Думаешь, они заботятся о людях? Только не тогда, когда приз прямо перед ними, — резко добавляет он, прижимая меня ближе к своей груди, пока мы выбираемся из болота в лес, теряясь между высокими деревьями.
Когда мы укрываемся за поваленным бревном, Калеб осторожно укладывает меня на землю.
— Мы не сможем победить их всех таким образом. Я хочу попросить тебя сделать кое-что, милая. Прости меня за это, но это единственное, что может помочь.
— Что это?
— Это, — говорит он, отрывая от моего платья еще один кусок ткани. — Мне нужна твоя кровь на нем, чтобы отвлечь их, пока я не найду оружие для борьбы с ними.
— Но...
Я прикусила губу, мне не нравится мысль о разлуке с ним, о том, что он может быть в опасности.
— Ты знаешь, как бороться с горгульями?
Он бодро кивнул.
— У них непробиваемая кожа, за исключением одного места под правым крылом. Но мне нужно подобраться к ним достаточно близко, чтобы нанести удар, — поджимает он губы. — Их четверо. Мне нужно знать, что ты в безопасности и вдали от них, чтобы я мог сосредоточиться на этом. Ты меня поняла?