Теперь любому простому человеку ясно, что американцы не хотят мира и ищут конфликта с Россией.
28 мая 1949 года. Письма от Зюсси меня всегда очень интересуют. Предложение товаров, дешевые цены, но отсутствие покупательной способности — куда все это ведет? Безработица, дальнейшее снижение покупательной способности, порочный круг...
4 августа 1949 года. Почему мне никогда не скажут, что я еще в этом году поеду домой (безразлично, когда именно)? Потому, что мне этого сказать не могут и не хотят. Меня бы очень устроило, если бы мне сказали, что в этом году вас еще не отпустят, но 30 мая 1950 года вы будете дома. А уже идет подготовка к зиме — готовят дрова.
15 августа 1949 года.
Дорогой Зейдлиц!
Ко дню Вашего рождения я шлю самые сердечные пожелания Вам и Вашей семье. Прежде всего, желаю Вам быть здоровым и в ближайшем будущем начать успешную работу на родине. Национальный фронт ждет. Я буду очень рад, если мы скоро с Вами встретимся на этом поприще.
О себе я должен, к сожалению, сообщить, что в течение двух недель нахожусь в больнице (боль в левой руке на почве простуды) . Но я надеюсь, благодаря исключительному уходу врачей, вскоре снова быть здоровым.
С наилучшими пожеланиями и сердечным приветом к Вам и находящимся с Вами товарищам,
всегда Ваш Фр. Паулюс.
24 ноября 1949 года.
Дорогой Эрнст!
Мое возвращение, наконец, станет фактом в ближайшее время. Я хочу поделиться с тобой своими мыслями по этому поводу.
Моя роль во время войны и после нее тебе известна. События показали, что я был прав. Из тех же соображений я решил теперь, по возвращении в Германию, жить и работать в восточной зоне. Значительную роль в этом решении сыграла забота о будущем мамы. После всего того, что она пережила, я считаю своим первым долгом обеспечить, наконец, покой и лечение.
Я считаю, что в восточной зоне это мне вполне удастся и в материальном отношении. На западе же — нет. Мы должны ожидать, что после моего возвращения в Германию, независимо от зоны, на западе поднимется новая волна клеветы. Если бы мы с мамой были вместе на западе, это причиняло бы ей постоянные волнения. Этого-то как раз и нельзя допустить.
К сожалению, положение осложняется болезнью мамы. Мне писали, что у мамы тяжелый рецидив желтухи, который не скоро пройдет, и не рекомендовали даже сообщать непосредственно маме радостную весть о моем возвращении, а сделать это через Пусси, с тем чтобы она осторожно сообщила об этом маме.
Находясь здесь, я не могу полностью обозреть положение и сделать из него правильные выводы. Поэтому я был бы тебе весьма благодарен, если бы ты приехал в Берлин, где я обсудил бы с тобой, что делать дальше.
Так как в связи с моим возвращением следует ожидать кампании клеветы по радио и в печати, в результате чего у тебя могут возникнуть затруднения с получением визы, то было бы целесообразно, чтобы ты прибыл в Берлин незадолго до моего приезда. В какое время я прибуду в Берлин (я сам этого точно еще не знаю), сообщит тебе податель этого письма, который расскажет тебе и об остальных деталях нашей встречи (где мы остановимся, встретимся и т.д.).
Если не будет надежды на то, что мама сможет совершить поездку в ближайшее время, то я, разумеется, попытаюсь получить у французов визу на въезд в Баден. Я думаю, что французы не отклонят моей просьбы при данных обстоятельствах. Но для меня положение там настолько неясно, что я здесь об этом не могу с уверенностью судить. Представляю решить тебе вопрос о том, сообщать ли маме о твоей поездке. По-моему, было бы лучше, если бы мы вместе позвонили Пусси по телефону, чтобы она подготовила маму. На месте будет виднее.
Мне очень жаль, что мое возвращение связано для вас с такими неудобствами, но я все же надеюсь, что после кратковременных затруднений наступит покой, в котором особенно нуждается мама. Будем надеяться, что все будет хорошо и мы, наконец, увидимся.
С сердечным приветом к тебе и твоим, твой папа.
20 декабря 1949 года.
Господину генерал-лейтенанту Кобулову, Москва.
Глубокоуважаемый генерал!
Покорнейше прошу Вас переслать прилагаемое письмо
господину генералиссимусу Сталину.
С глубоким уважением Фр.Паулюс.
Господин генералиссимус!
Миллионы миролюбивых, прогрессивных людей во всем мире объединяются в эти дни с народами Советского Союза, чтобы, в связи с Вашим семидесятилетием, пожелать Вам доброго здоровья и дальнейших успехов в Вашей великой работе на пользу мира.
Разрешите и нам, в прошлом ворвавшимся в слепом послушании в качестве врагов в Вашу страну, высказать Вам сегодня наши искренние поздравления, как великодушному другу немецкого народа.
Путь от Сталинграда до этого поздравления был для нас нелегок. Тем более Вы можете быть уверены, что и мы после возвращения на родину приложим все наши силы, чтобы путем укрепления германо-советской дружбы помочь достижению Вашей великой цели — мира для всего человечества.
Фридрих Паулюс,
генерал-фельдмаршал бывшей германской армии.
Рольф Бамлер1,
генерал-лейтенант бывшей германской армии2.
Приложения
Приложение 1
УПРАВЛЕНИЕ НКВД СССР
ПО ДЕЛАМ О ВОЕННОПЛЕННЫХ
УЧЕТНОЕ ДЕЛО №
Дата прибытия в лагерь
«24» февраля 1943 г.
ОПРОСНЫЙ ЛИСТ
Приложение 2
Паулюс — генерал-фельдмаршал
лагерь военнопленных 27, СССР
Военному атташе при германском посольстве
господину генерал-майору Кречмеру.
Токио, Япония
Мой дорогой Кречмер!
Вы, наверное, узнали о том, что я с моей армией попал в плен. Я прошу извинить меня, если я обращаюсь к Вам с нижеследующим списком пожеланий, учитывая обстоятельство, что я имею только то, что ношу на себе.
Могу ли я Вас просить о такой любезности, переслать мне следующее:
11. Один джемпер с длинными рукавами, цвет по возможности темно-серый. Мой рост Вам как будто известен (1,87 м.).
12. Одну пару длинных носков, величина (длина 11 1/2), цвет по возможности темно-серый.
13. 3 пары носков, размер 11 1/2, средней плотности, цвет — на Ваше усмотрение.
14. 2 верхние рубашки из японского шелка (цвет натуральный, естественный), объем шеи — 38, размер воротничка — 39.
Особенно — длинные рукава! К этому еще 1 галстук по возможности одинакового цвета с рубашками (или же темно-зеленого цвета).
15. 1 подтяжки для брюк.
16. 1 блок бумаги для письма + 2 чернильных карандаша.
Далее, очень желательно:
17. Шоколад +кекс, 18.Мармелад 19.Кофе + чай
10. Папиросы + сигары 11.Одеколон 12.Крем для кожи.
Как Вы, вероятно, помните, в течение многих лет меня беспокоит желудок и кишки.
Продукты: № 7 и № 8 мне были бы очень ценны с тем, чтобы не обессилеть.
Если Вам не покажется нескромным, я попросил бы посылать каждый месяц посылку с вещами от № 7 до № 12. Если это возможно, мне бы желателен был перевод на 100 рублей.
Я предполагаю, что в Вашем распоряжении имеется фонд, из которого Вы могли бы покрыть издержки до дальнейших расчетов.
Пожалуйста, известите меня, каким образом Вы это сделаете.
Надеюсь, что пересылка вещей, которые я прошу, по пути через японское посольство в СССР, возможна для Вас.
С моей сердечной благодарностью за Ваши дружеские заботы. Остаюсь Вам обязанным.
С наилучшими пожеланиями, Ваш Паулюс
Приложение 3
Военнопленные германские офицеры, среди них генерал артиллерии фон Зейдлиц, генерал-майор Латтман и генерал-майор Корфес, выразили свою готовность создать «Союз германских офицеров», чтобы действовать для заключения мира между Германией и Россией, — мира, приемлемого для обеих стран.
Для достижения этой цели они хотят выступить с воззванием к германскому народу и к германской армии, требуя смещения немецкого вождя и правительства Гитлера и замены его другим правительством, так как только отстранение «фюрера» делает возможным заключение такого мира.