- Я знаю, где взять деньги на боевые корабли, - уверенно проговорил Фемистокл. - И я сделаю из афинян отменных мореходов! С сильным флотом Афины захватят все морские торговые пути, и деньги рекой потекут в Аттику.
Аристид грустно покачал головой:
- Я так и знал, Фемистокл, что твоя голова полна бредовых замыслов. Вот почему ты убеждаешь народное собрание перенести гавань Афин из Фалера в Пирей. В тебе сидит желание построить огромный флот, разместить который в Фалере невозможно.
- Фалер более уязвим для нападения с моря, нежели Пирей, - с воодушевлением вставил Фемистокл. - Недавно я побывал в Пирее и осмотрел все тамошние бухты. Лучшего места для стоянки флота не найти!
Он заговорил о том, что было бы неплохо убедить знатных афинян строить вскладчину быстроходные боевые корабли - триеры[10]. Описывая превосходство триер перед диерами[11] и монерами[12], которые до недавнего времени были главной силой в морских сражениях, Фемистокл так увлёкся, что не сразу заменил, что собеседник слушает его стоя.
- Я ухожу, Фемистокл, - с печальной торжественностью произнёс Аристид. - Мне искренне жаль, что нам не удалось договориться… в очередной раз. Я знаю, что твоё честолюбие рано или поздно тебя погубит. По мне бы не хотелось, чтобы твоя гибель совпала о гибелью нашего государства. Вот почему я был и остаюсь противником всех твоих начинаний. Прощай!
- Прощай, - машинально промолвил Фемистокл, глядя на прямую спину удаляющегося аристократа.
Придя в спальню и взобравшись на ложе, Фемистокл неловким движением разбудил супругу, которая, проснувшись, тут же спросила, с кем это он так долго беседовал.
Ты не поверишь, Архиппа: приходил Аристид и набивался ко мне в друзья, - зевая во весь рот, промолвил Фемистокл. Обычно он никогда не откровенничал с женой.
Архиппа, зная об этой черте супруга, усмехнулась:
- Скорее Стесилай родит ребёнка, чем Аристид станет твоим другом.
Этим замечанием Архиппа мстила мужу, зная, что в своё время он увлекался мальчиками, и в особенности красавчиком Стесилаем. Последний приехал в Афины с острова Кеос лишь затем, чтобы подороже продать какому-нибудь знатному афинянину свою юношескую прелесть.
Впрочем, к Стесилаю был неравнодушен и Аристид. Добиваясь взаимности юнца, который поначалу тянул деньги с обоих, Аристид и Фемистокл прониклись друг к другу враждебностью, которая отличала их и на государственном поприще. В конце концов Стесилай отдал предпочтение Аристиду, поскольку тот был более знатен.
Кеосец прожил в доме Аристида три года. Затем нашёл себе другого покровителя, польстившись на его богатство и закрыв глаза на скверные черты его характера.
Аристид же при своей честности и неподкупности был не настолько богат, чтобы сорить деньгами в той мере, в какой хотелось бы корыстолюбивому Стесилаю. Друзья знали, что денежные дела у Аристида пошли из рук вон плохо, когда тот увлёкся Стесилаем. Родня так и вовсе была возмущена слабохарактерностью столь умного мужа, бросившего к ногам развратного красавчика все свои сбережения. Когда Стесилай ушёл от Аристида к другому любовнику, многие вздохнули с облегчением, радуясь, что уважаемый всеми человек наконец-то избавился от позорившего его клейма сладострастника. Но мало кто знал, что Аристид тайно посылал Стесилаю любовные письма, в которых умолял юнца вернуться.
Жадный до денег, Стесилай однажды продал одно из посланий какому-то аристократу, имевшему зуб на Аристида, а тот, в свою очередь, перепродал письмецо Фемистоклу, дабы влезть к нему в доверие. Фемистокл, узнав обстоятельства этого дела, не поскупился и выкупил у Стесилая все письма Аристида, чтобы при случае использовать их с пользой для себя.
В душе Фемистокл был рад тому, что Стесилай бросил Аристида. Но ещё большую радость доставляло сознание того, что Аристид и по сей день мучительно переносит разлуку. Подтверждением тому служили письма. Читая их, Фемистокл то хохотал до слез, то кривился от презрения к человеку, на которого с таким почтением взирают афиняне, в то время как он с заискивающим самоуничижением выпрашивает ласки у проституирующего юнца.
Фемистокл и сам испытал душевные муки, когда понял, что ему не обладать всегда Стесилаем. Однако опуститься до того, чтобы писать жалобно-слезливые письма, Фемистокл не мог себе позволить. Такое даже по могло прийти в голову. Читая интимные послании Аристида, Фемистокл не столько поражался слабости честнейшего из афинян, сколько гордился своей душевной стойкостью, не позволявшей унижаться перед кем попало.