— Я не знаю. Мне лишь приказано проводить вас.
— Что ж, хорошо. Проводи, — согласилась я. Не сидеть же в конце концов в комнате весь день в ожидании, когда Эйгар придумает что-нибудь унизительное.
Мы вышли из комнаты и направились куда-то вглубь замка. Сегодня здесь повсюду сновали слуги, занятые работой. Они провожали нас взглядами и шепотками. В основном это были мужчины. Видимо, в шайре снежных, как и говорил Эйгар, девушки были в дефиците. Во мне поднялась волна раздражения и злости. Чтоб Темный Жнец поднял владыку фениксов на свои стальные черные вилы! Из-за его глупости я сейчас нахожусь здесь!
Мы поднялись по маленькой винтовой лестнице в круглую башню. Глория постучала и распахнула дверь.
— Шайранна Риона прибыла, господин Белхрай, — пропуская меня вперед, громко оповестила девушка.
Старик, тот самый, что вчера проводил ритуал, поднялся из-за заваленного книгами и свитками стола и поспешил к нам.
— Спасибо, Глория, можешь идти, — кивнул он, а потом обратился ко мне: — Шайранна Риона, прошу, — сделал приглашающий жест рукой в сторону кресла у окна. Широкий рукав его белоснежного одеяния качнулся, и я увидела красный ожог, что поднимался выше по руке. Заметив мой взгляд, жрец поспешно опустил рукав.
— Просто Риона, — сказала я, осторожно усаживаясь в мягкое, но холодное кресло. Старик расположился напротив.
— Так не положено, шайранна Риона, — покачал он головой. — А вот вы можете звать меня просто Белхрай. Вчера нам не представилось возможности познакомиться. Я жрец снежных и советник шайраддана. — Я кивнула. — Надеюсь, ваша ночь в замке прошла… хм-м-м… сносно?
Вздохнув, я подняла глаза на сидевшего напротив старика и смело встретила взгляд его выцветших голубых глаз.
— Если вы о том, выполнил ли Эйгар свой долг, о котором он вчера упоминал не менее дюжины раз, то нет. Понравилось ли мне внутри этого холодного камня, который вы называете домом? Боюсь, что снова нет. Хочу ли я остаться здесь и рожать драконят только потому, что так сказал Эйгар… Дайте-ка подумать… — Я постучала пальцем по подбородку. — Опять нет. Такой ответ вы хотели услышать от меня, жрец Белхрай?
При каждом моем слове на лице старика появлялось удивленное выражение, а в конце моей речи покрытое сетью глубоких морщин лицо озарила улыбка. И что смешного я сказала?
Я возмущенно фыркнула и встала, намереваясь уйти. Не позволю никому смеяться над собой!
— Постойте, шайранна, постойте. Я смеялся не над вашими словами. Я радуюсь тому, что Великая Драконья жрица не ошиблась, видит Богиня Вечного Льда, не ошиблась, — прошелестел старик, вставая. Увидев на моем лице непонимание, он взял мои руки в свои холодные ладони. Когда я дернулась, он поспешно их выпустил: — Простите, шайранна Риона. Сядьте, я все расскажу вам.
Пришлось снова устроиться в кресле.
— Что вам известно об истории снежных драконов и фениксов?
— Вы же хотели что-то рассказать, а вместо этого снова задаете вопрос, — недовольно проворчала я.
— Но ведь я должен для начала выяснить, что вам известно, чтобы не повторяться, — мягко ответил жрец.
Я вздохнула, нетерпеливо побарабанив пальцами по подлокотнику кресла.
— Дедушка рассказывал мне сказку о битве, что длилась одну ночь. Якобы фениксы уничтожили всех снежных дракониц. Но насколько я могу судить, драконицы у вас есть! Селлия, Визмира, Флавиана… Глория сказала, что в городе у подножия замка живут драконицы! — обвиняюще сказала я. — И одной Светлой Матери известно, почему именно меня похитил Эйгар! Неужели остальные оказались для него настолько неподходяшими?
— Ваш дедушка, шайранна Риона, рассказал вам не все, — снова покачал головой жрец. — Он щадил дитя своей дочери. Он щадил память своего племени.
— Вот как. И что же скрыл от меня дедушка?
— Битва действительно длилась всего одну ночь. Но глава стаи фениксов поклялся уничтожить весь шайр снежных, столь сильна была его ненависть. Он ведь любил вашу матушку, вы знаете? — Я кивнула, а жрец продолжал: — Любовь и ненависть — два крыла, а отделяет их друг от друга всего лишь взмах. Ярлин — так звали владыку фениксов — любил Найару. И он бы обязательно простил ее, если бы только она согласилась вернуться.
— Но она не согласилась.
— Нет. И Ярлин обрушил свою ненависть на снежных. Он убил всех драконят, уничтожив наше будущее, преследовал оставшихся в живых взрослых драконов. — Жрец крепко сцепил побелевшие пальцы, но голос его звучал бесстрастно: — Тех дракониц, что фениксам удалось поймать, они пытали. — По моим рукам поползли мурашки, а жрец все рассказывал, устремив взгляд сквозь меня: — Я не буду описывать вам те пытки, которым подверглись снежные драконицы, но такое не забывается и не прощается. Теперь никто из них не может подарить шайру наследника.