Много десятилетий, повторяя как священные мантры тексты, вышедших из-под перьев Основоположников, стараясь загнать общественную жизнь, в раз и навсегда, установленные и заученные догматы, бездумно вбивая в головы населения красиво звучащие, но, зачастую, бессмысленные фразы, государство однажды надорвалось. Нельзя, имея половину территории страны в зоне рискованного земледелия и продавая стратегические ресурсы по правилам, установленным «враждебным окружением», пытаться накормить досыта всех бездельников мира, которые заявили, что придерживаются учения Основоположников, да еще и успевать воевать с этим «враждебным окружением» по всему миру.
Дети тех вождей, кто, почти век, с пеной у рта, призывал народ сплотится и затянуть пояса потуже, из-за слезинки ребенка где-то под пальмами Туниса или на побережье Таиланда, ради счастья всех людей мира, больше не хотели довольствоваться кожаными сиденьями, собранных по спецзаказу, черных «Волг» и мебелью из карельской березы на казенных дачах, они хотели влиться в ряды международной элиты, как равные в среду равных. И мировое сообщество, тот самый «золотой миллиарды», и бывшие союзники, забывшие что они двадцать лет кормились за счет Союзного Государства, лишь иногда, как детишки перед Дедом Морозом, с табуретки, рассказывая цитаты из многочисленных книг Основоположников, все дружно крикнули: «welcome! но, только мы вас боимся, вы очень страшные».
Дети вождей все поняли правильно и стали приводить страну в цивилизованный вид, выводя войска со всех сопредельных территорий, разделывая «на иголки» новейшие корабли, ракеты и самолеты. Новейшие танки и боевые машины выгонялись в поля в безлюдные районы Урала и Сибири, где, в окружении одной нитки колючей проволоки, они подлежали усиленному окислению под снегом и дождем, на «базах хранения».
Мировое сообщество одобрило потуги страны, буркнув «Гут» и похлопав по плечу нового руководителя, который, следуя мировым стандартам, стал президентом, а, после, начал громить бывших соратников по партии, так как они имели глупость пожурить новоявленного лидера нации в рамках партийной дисциплины. Правящая партия, «авангард и рулевой» была лишена государственного финансирования, из Конституции страны всякое упоминание о правящей партии было вымарано, но все светлые идеалы остались. Правда, незаметно для общественности, на одном рядовом пленарном заседании, Конституционный суд Союзного Государства, как бы, между прочим, упомянул, что Конституция является высшим законом государства непрямого действия, а конкретный объем прав и свобод граждан будет регулироваться специальными законами и прочими подзаконными актами. Мировое сообщество просияло, хором крикнуло «Вери гут!» и предложило Союзному государству войти во все международные организации и фонды. Сначала все было хорошо — правительственный авиаотряд расширился по количеству бортов в несколько раз, в столичный институт международных отношений пару лет брали не только детей столичной элиты и прочих героев, имевших льготы, но даже детей пролетариев, настолько не хватало кадров и обслуживающего персонала во всяких международных структурах. Первый президент Союзного государства умудрился стать дважды лауреатам Нобелевской премии мира, за два года начисто списав, в рамках Парижского и Лондонского клубов, все долги стран третьего мира перед Союзным Государством. Весь мир рукоплескал Союзному государству и его руководителю, во всю шли переговоры с ЕЭС о снятии всех визовых барьеров для граждан Союзного Государства, тысячи бизнесменов, проповедников, туристов и прочих разведчиков ринулись к нам, изучать загадочную страну, долгие годы прятавшуюся за железным занавесом. Списав долги всем, о ком вспомнили, Первый президент перешел к теме моральной ответственности, принеся официальные извинения странам Балтии, Финляндии, Норвегии и всему Евросоюзу скопом за неправильные и незаконные действия Союзного Государства, за все время его существования, начиная с боев с белоэстонцами и Польским походом Красной армии в двадцатом году и заканчивая «оккупации Восточной Европы» различными группами войск. Третий раз премию мира Первый президент не получил, но в зале Венской оперы его чествовали, и Британская королева присвоила титул Барона Краснодарского, с выдачей жалованной грамоты и фамильного меча.