А через пару минут Новицкому пришлось немного подергаться. Молодая хозяйка квартиры, очевидно, закончив свои хлопоты на кухне, зашла в комнату, где возился с ноутбуком малец, и двинулась к двери, ведущей на лоджию, где сидел, экономя энергию, любопытный полицейский коптер. Владимир Алексеевич в панике уже схватился за пульт, чтобы увести аппарат в спасительную темноту, пока их нескромная и, абсолютно незаконная, слежка не стала достоянием гласности, но не дойдя буквально шаг женщина остановилась, после чего, с выражением недоуменной озабоченности, вышла из комнаты.
— Молодец Катя, вовремя подскочила. — Новицкий вытер холодный пот со лба.
О чем разговаривала с хозяйкой Катя, запущенная в жилище, было совершенно непонятно. Две женщины через несколько минут вошли в комнату с мальчиком, о чем-то поговорили, причем Катя активно махала руками, показывая что-то на потолке. Потом, судя по выражениям лиц присутствующих в помещении, мальчик был подвергнут короткому допросу со стороны Кати, а по поникшей, в конце, голове ребенка, Владимир Алексеевич понял, что школьник признался в чем-то, что не принесло ему удовольствия. В довершении, младший следователь, нагло согнав со стула паренька, несколько минут посидела за компьютером, активно работая мышкой и клавиатурой, после чего, о чем-то переговариваясь, дамы вышли, очевидно на кухню. Поняв, что Золотова соберет более полные данные чем дрон с видеокамерой, Новицкий вновь взялся за пульт управления, направив маленького «карлсона» на базу.
— Привет, мальчики. — Катя постучала в кузов вездехода минут через пятнадцать, благодарно приняла от греющихся в фургоне детективов кружку горячего кофе (начальник полиции заботливо оборудовал спецмашины всем, что делало отдых за городом приятным и комфортным), зябко повела плечами под тонкой маечкой, когда на хрупкие плечи накинули теплую форменную куртку.
— Ну что, Катюша? Что выяснила? — осторожно спросил Новицкий: — Что-то стоящее есть?
— Угу. — Катя, держа драматическую паузу, сделала осторожный глоток, помолчала, но, встретившись глазами с Новицким, прекратила изображать агента, «вернувшегося с холода», торопливо затараторив: — Пацан признался, что неделю назад к нему подошел бородой дядька, не местный, которого он раньше в доме не видел, и, напугав, вытребовал пароль от «вай-фая». Я им пароль поменяла, если что. Ну и, из разговора, я сделала вывод, что скорее всего, если где и пишут эти флешки, то квартира сто семьдесят три, что над ними. Там слышимость очень хорошая в этом доме, соседей прекрасно слышно. И недели три назад сверху шум от существования жильцов прекратился, почти две недели была тишина, а неделю назад кто-то заселился, и, как Ольга, хозяйка сказала, по ее разумению — приезжие, потому что шаги в основном тяжелые, мужские, детских голосов не слышно, и речь мужская, но она разобрать слова не может, хотя раньше прекрасно слышала, о чем соседи разговаривают.
— А ты под каким предлогом все это выяснила? — Новицкий стал торопливо готовить коптер к новому полету.
— Я сказала, что я с десятого этажа, и у меня какие-то помехи недавно со связью начались, с интернетом и телефоном, вот я пытаюсь выяснить, кто и чем балуется, чтобы мой парень с этими вредителями разобрался.
— Твой парень? — усмехнулся Новицкий под хихиканье оперов: — Ну, значит будем разбираться.
Дрон, взлетевший на новое задание, показал картинку с плотно задернутых штор — оставшиеся щелки между слоями ткани не давали возможности разглядеть хоть что-то, а индикатор уровня заряда батареи уже был в красной зоне, поэтому разведчик был возвращен на базу.
— Вызывайте Дамира, будем решать, что делать дальше будем. Пока квартиру по всем базам пробейте.
— Я предлагаю разъехаться по домам, завтра, на свежую голову, будем решать. — Базилевич деланно зевнул, чуть не вывихнув челюсти.
— Кац предлагает сдаться. — бросил Владимир фразу из какого-то старого фильма.
— Ну а что мы среди ночи туда полезем? Через два часа уже полночь будет. — не сдавался Александр.
— И у меня есть ответ на твой вопрос. — Новицкий посмотрел на часы: — У нас уже два часа, как идет двойная оплата и если мы кого-то захватим в плен, да еще и с уликами, мне проще будет обосновать в бухгалтерии и контрольном отделе обоснование того, что одному старому еврею к утру будет начислено неприлично много денег. А если мы уедем сейчас, то скорее всего, ревизоры скажут, что переработка четыре часа не обоснованно, мы могли быстрее все сделать, и доплатят нам всего за два часа, по полуторной ставки.
— Ну это совсем другое дело, командир. — заблестели глаза у Александра: — От твоих слов у меня открылось второе дыхание, я за двойной оклад до утра готов работать.