Одновременно с Волчицей мы шагнули к изнемогающей Джес. Алчные рты впились в роскошную грудь с обеих сторон, жадные руки стаскивали остатки одежды. Наконец, можно сделать с Джессикой то, что давно хотелось!
Повалившись в песок, мы так и не дошли до реки. Всё, что я успела – это раздеться.
Ползая по пляжу, три обалдевших от страсти существа забыли все условности. Наверное, часа два мы не давали отдыха Джес, едва не доведя её до безумия. А потом девчонки взялись за меня…
Дорога здесь шла параллельно реке, попробуем дальше двигаться по берегу, пока её чувствуем. Начнём терять, будем думать, что делать.
Глянула на солнце – до сумерек часа четыре. Надо идти, а то такими темпами и за год до Крыма не доберёмся. Через час завидели на противоположном берегу строения, немного взяли вправо, пошли между деревьями, хотя чувство подсказывало – там никого живого.
Миновали развалины. Довольно крупный посёлок, домов под сто, в нескольких местах торчали коробки двух– и трёхэтажных строений. Чёрные провалы окон зияли, словно рты мертвецов, крыш, конечно, давно и следа не осталось.
Когда руины скрылись позади, снова двинулись по берегу – и почти сразу же почувствовали людей. Первой насторожилась Одинокая, как-никак наследница ведуньи. Потом и мы поняли: на берегу человек пять-семь возле непонятного сооружения. Разобраться, что это такое, можно было только увидев.
Посовещались – просто обойти, или всё-таки полюбопытствовать, что там у них за штука? Любопытных оказалось большинство, только Лариска в первую очередь мечтала об отдыхе – как всегда, объелась во время привала. Оставили её сторожить мешки, а сами налегке, с одними автоматами, выдвинулись оценить обстановку.
-«Это из лёгкого металла и дерева. Металла больше», – подумала Волчица.
Хижина? Почему так близко к воде… Нет, не хижина, форма не похожа. Неужели… Точно, лодки!! Две больших лодки, да ещё из алюминия, это интересно, кто ж тут такой умелец. Плыть быстрее, чем идти, и, надеюсь, комфортнее.
Отсюда уже видно простым глазом. На песке не две лодки, а одна. Нечто, созданное по типу катамарана – два пузатых корпуса скреплены балками, посередине настил, мачта. Команда «чайного клипера» отдыхала в тенёчке – трое явно дрыхли без задних ног, один прохаживался вокруг плавсредства с видом скучающего водителя. Было бы колесо, обязательно б попинал. Пятого не видно, ковырялся в кустах, а шестой с автоматом нёс караульную службу. Пару минут мы наблюдали практически неизменную картину.
-«Чего делать будем?» – озадачилась новая спутница. –«Если нам нужна эта штука, давай я пойду и убью их всех». Я постаралась охладить пыл.
-«Не всё так просто. Мы не умеем управлять лодкой, надо придумать что-нибудь другое».
Думать пришлось долго. Пока один из мужиков, тот, что сидел в кустах, не выскочил оттуда за спиной часового, словно чёртик из табакерки.
Улавливая волну агрессии, мы не успели понять, кто на кого нападает, пока предатель не воткнул нож в спину автоматчика. Караульный без звука рухнул в песок, изменник подхватил оружие, передёрнул затвор.
Очередь от живота хлестнула по спящим, в тот же миг справа от меня раздалось короткое звонкое «та-так!!»
-ёб твою мать, почему без команды?! «Ты влево пять метров, ты вправо столько же!».
Пока рассредоточивались, занимали новые позиции, я уловила искреннее недоумение Одинокой.
-«Он своих убивал!» Вот, ты ж понимаешь, Робин Гуд выискался на мою голову.
-«Его «свои» – не наши. Ты сама их сейчас порешить хотела».
-«Ну да, вообще», – смутилась Волчица. Джессика констатировала:
-«Интуитивно-эмоциональная реакция».
-«Обострённое чувство справедливости», – добавила я. –«Ладно, Волчара, проехали, забей на это дело».
По крайней мере, стреляет девчонка совсем неплохо. Не зря, видать, на шишках тренировалась.
Посмотрим, может оно и к лучшему. Диспозиция изменилась – вместо шести полевых игроков в строю только двое. Таким составом они, скорее всего, вообще со своим «Титаником» управляться не смогут. Сейчас для нас главное, чтобы среди уцелевших оказался хоть один, соображающий в парусах.
Мужчины повели себя так, как я и ожидала. Тот, что походил на шофёра, обезьяной кинулся к оружию убитого изменника. Другой выживший неожиданно ловким перекатом добрался до второго ствола. Схватил автомат, рванул к себе… Не тут-то было! Ремень остался на шее мертвеца.
А рулевой лодки, благополучно вооружившись, уже неспешно приближался к здоровяку. Привыкнув полагаться на силу, тот тупо дёргал «калаш», заставляя подпрыгивать рыжую голову трупа.
-Ну что, блядь, – торжествующе процедил тщедушный предатель, наводя в живот…
Конечно, с такого расстояния мы не могли ни видеть деталей происходящего, ни тем более слышать слов. Всё это мы просто чувствовали, так раньше могла только Лариска.
«Ненормативная лексика и у деревенских, похоже, не изменилась», – отметила я, ожидая развязки. Изучив уже немудрёное устройство лодки, надеялась обойтись с управлением самостоятельно. Парус можно и не ставить – не спеша сплавимся по течению, нам ведь надо на юг.
Палец рулевого давил на спусковой крючок, но выстрела не было. Его предшественник сдуру успел расстрелять все двенадцать патронов из полупустого магазина.
Роли мгновенно переменились. Не поднимаясь с песка, амбал кинулся на противника, повалил наземь. Тощий вывернулся из-под него, словно угорь, но был вовремя схвачен за лодыжку. Лохматый крутнул, коротко сдавил пальцы – жертва заверещала, как заяц.
-Гнида! – выдохнул мститель, поднимаясь на ноги.
Предатель попытался передвигаться на четвереньках, приволакивая повреждённую ногу, но неожиданное ускорение, приданное мощным пинком в зад, бросило его на песок. Тяжело дыша и отплёвываясь, рулевой покрывался ледяным потом предсмертного ужаса.
«Предателю – смерть!» – гудели в голове голоса. Эта сцена стояла перед глазами Афанасия с тех пор, как они с Власом сговорились забрать груз и лодку. В детстве Афоня стал свидетелем казни – вся деревня собралась перед церковью. Люди хором кричали «Смерть предателю, смерть!» А потом в привязанного к столбу мужика, уже до неузнаваемости избитого и опухшего, полетели камни…
-Вставай, сволота, – презрительно пробасил Иван. –Глянь в глаза смерти. Перевернувшись на спину, изменник поднял дрожащие руки:
-Один ты не управишься с лодкой, – торопливо пробормотал он. –Убей меня потом, когда вернёмся…
-Нет. Афоня кое-как встал, боясь опираться на правую ногу.
-Ты погибнешь сам, потеряешь товар и лодку. Семья Данилы умрёт с голоду из-за тебя! Иван презрительно скривился, плюнул.
-То-то думал ты о его семье, когда убивал. Хуй собачий!
Левая рука верзилы сгребла холщовый воротник. Колени Афони подогнулись, трус рухнул в песок, кусок рубахи остался в ладони Ивана.
«Зачем Данила-лодкарь был такой удачник!» – подумал злополучный грабитель. Даже в собственном преступлении люди чаще всего обвиняют других…
-Иван! – раздался вдруг полуголос-полухрип. –Ива-ан!! Видать, не все четверо отдали Богу души, как мы не поняли сразу.
Молодой силач обернулся, шагнул на зов умирающего. Убийца, молясь всем богам, словно паук, быстро пополз обратно к трупу подельника. «В его карманах должны быть патроны!»
Ну ладно. Наш выход.
-«Джес, держи их на прицеле и слушай меня». Вместе с Волчицей с разных сторон двинулись вниз.
-Стоять, не двигаться!!!
Командирский голос – штука весьма полезная. Я порадовалась: оказывается, у меня неплохие голосовые связки. Оба «клиента» замерли, едва заглянули в стволы.
«Вот, значит, кто Власа-то порешил!» – сверкнула догадка в башке Афанасия. Я ухмыльнулась ему в лицо:
-Смерть предателю!
Белый, как мел, задохлик обессилено растянулся на песке, разбросав в стороны руки. Проверила карманы второго – и правда, с десяток патронов нашлось. Сгодятся.
Ухватив мерзавца за волосы, ленточкой связанные в «конский хвост», потащила его к остальным. Афоня взревел – больно, начал перебирать конечностями. Так и мне полегче.