Загруженность шоссе не позволяло тяжелым танкам набрать даже те не слишком большие тридцать километров в час, которые предполагала конструкция машины. Пыль, понимавшаяся из-под устаревшей конструкции гусениц, до которых рука инженеров почему-то так и не дошла, толстым слоем ложилась на броню и людей, давая дополнительную маскировку, но отнюдь не улучшая настроения вынужденных жариться под августовским солнцем бойцов.
За первые пятнадцать километров пути в связи с поломками пришлось оставить на обочине дороги не много не мало — семь машин — восемь процентов от штата. Такие потери больно били по моральному состоянию солда, однако и сделать что-то в практической плоскости было крайне сложно.
— Пьер! — В шлемофоне раздался голос полковника Розе, — тормози. Есть связь со штабом, у меня для тебя появилось отдельное задание. Быстро ко мне, я покажу, что нужно делать
Майор продублировал команду своему мехводу и после остановки торопливо вылез из открытого люка. Отдельное задание не предвещало ничего хорошего.
Полковник нашелся возле штабного автобуса, сосредоточенно разглядывающий карту. Ветер то и дело норовил унести ее неизведанные дали, поэтому углы листа были придавлены парой пистолетов и одной гранатой. Четвертый угол офицер почему-то придерживал рукой.
— Ага, майор, — заметил подчиненного командир полка. — Смотри сюда. Вот Дрё, вот Эврё, мы здесь. Поступила команда свернуть налево и ударить во фланг прорвавшимся немцам.
Бийот вздрогнул, он не ожидал встретить врага так глубоко в тылу.
— На сколько все плохо? — Не удержавшись задал вопрос офицер, хотя и понимал, что сейчас совсем не место для этого.
Полковник бросил на такового аса полный недовольства взгляд, однако ответил, тяжело при этом вздохнув.
— Максимально. Немцы прорвались в нескольких местах, наши отступают по всему фронту, задача полка — притормозить продвижение их подвижных частей и не дать безнаказанно громить тылы. Ясно?
— Предельно, — кивнул майор, — какая задача для меня?
— Ты остаешься на этой дороге и оборудуешь рубеж обороны. Вероятно, боши могут начать двигаться и в этом направлении и твоя задача — лечь костьми, но не пропустить их на юг. Понятно?
— Вероятно? — Формулировка вводной звучала очень странно.
Полковник Розе еще раз тяжело вздохнул, но ответил.
— В штабе не знают где противник. Связь со многими дивизиями первой линии потеряна. Кто-то пытается продолжать сражаться, кто-то отступает, а кто-то бежит. Разрешаю переподчинять себе любые отступающие части, главное, чтобы немцы не прошли.
Бийот задумчиво почесал отросшую за пару дней щетину — побриться было решительно некогда — и еще раз посмотрел на разложенную карту.
— Два вопроса: сколько вы мне оставите сил, и какой по ширине фронт отходит в мою зону ответственности? Тут же куча проселочных дорог, обойдут меня в два счета.
— Оставляю тебе весь твой танковый батальон и батальон пехоты капитана Лювара. Держать будете полосу между Корнёй и Шавиньи-Байоль, — палец полковника парой скупых движений наметил пределы рубежа обороны. — В Сент-Андре-де — Лэр как раз сейчас занимает оборону 21 колониальная пехотная дивизия, установишь с ними контакт, но особо на помощь не рассчитывай, скорее наоборот. У них фронт обороны больше десяти километров, а вот насчет укомплектованности я совсем не уверен.
Бийот поморщился, колониальные дивизии никогда не отличались излишней стойкостью, и иметь именно такое соединение прикрывающим фланг он хотел бы меньше всего.
— А слева?
— Слева пусто, поэтому мы туда и поворачиваем. Вроде должен какой-то полк подойти, но я бы на это сильно не рассчитывал.
Оставив такие, достаточно расплывчатые указания, полковник нырнул обратно в танк, и замершая было колонна, взрыкнув моторами, продолжила движение перед. Майор постоял минуту, рассеянно глядя уезжающей технике вслед, после чего обернулся и окинул взглядом фронт будущей обороны. Работы было просто немеряно.
Следящие несколько часов были очень насыщенные. Нужно было как-то перекрыть фронт в четыре километра двадцатью танками и батальоном пехоты, благо получилось установить связь с соседями и что называется "махнуть" роту В-2 на еще один пехотный батальон. А дальше — копать, копать и еще раз копать.
Учитывая местность — сплошные поля с редкими вкраплениями не срубленного леса, хоть сколько-нибудь прочную оборону построить не виделось возможным совершенно, поэтому майор решил укрепляться в Байоле, что на правом фланге позиции и откуда с расстояния в триста метров можно было невозбранно простреливать дорогу. Хоть какие-то деревья и дома давали тут минимальную защиту и маскировку. Позиции сразу готовились для круговой обороны, так как шансы на то, что немцы будут переть буром все время, с одной стороны, были минимальны, а на полноценную линию обороны все равно солдат не хватало.