Помахивая пестрым конвертом из толстой бумаги с иностранными марками, он заявил:
– Пришло на старый адрес, причем еще в октябре! А старая мымра, моя бывшая хозяйка, только сейчас об этом вспомнить изволила. И знаешь, что это?
Саша заинтересованно стала рассматривать письмо на английском, пришедшее, однако, из Франции.
– Я же все время подавал на гранты и стипендии, и вот одна из заявок выстрелила! Они приглашают меня в Ниццу. Ты представь, на виллу Арсон, на годовую творческую стажировку – с оплатой пребывания приглашающей стороной!
Саша, одобрительно хмыкнув, стала вчитываться в послание: вилла Арсон, располагавшаяся в Ницце, служила штаб-квартирой Национальной школы изобразительных искусств, была одним из наиболее известных центров французской культуры.
И Илюшу, ее Илюшу, звали туда аж на целый год.
Пробежав глазами письмо, Саша воскликнула:
– Но письменное согласие надо дать до тридцать первого декабря, а это завтра!
Илья побледнел:
– Как я дам? Даже если вышлю экспресс-почтой за границу, то до завтра не дойдет!
Саша, понимая, что это не просто шанс, а будущее, его будущее, заявила:
– Звони им, все объясни! У них сейчас на два часа меньше, Европа же, значит, еще работают. Тут вот и телефон имеется.
Илья побледнел еще больше.
– Я в школе немецкий учил, а английский у меня примитивный, который я из песен «Лед Зеппелин» и «Квинз» почерпнул. По-французски я вообще ничего не понимаю!
Саша попыталась припомнить, когда в последний раз говорила на французском. Ну да, давненько, общалась с аспирантской по академическому обмену из Эльзаса, и та все нахваливала ее парижское произношение, которым сама не обладала.
– Звонить будем прямо из «Вани Гога»?
Милая дама, которая сначала не могла поверить, что ворковавшая с ней молодая особа звонит из России, считая, что это чей-то розыгрыш («Мадемуазель, ваш французский лучше, чем у моей дочери!»), когда вошла в курс дела, постаралась оказать им всю посильную помощь.
И непосильную тоже.
В итоге заполненный формуляр ответа со всеми нужными данными ушел в Ниццу по факсу одного из постоянных клиентов их заведения, по совместительству владельца салона бытовой техники: ну да, это ведь тоже в бумажной форме.
И положительный ответ, также по факсу, пришел утром тридцать первого декабря. Приглашение для получения визы во французском посольстве и прочие необходимые документы были отправлены экспресс-почтой на адрес «Вани Гога».
Новый год они встречали весело – точнее, Саша, с учетом неожиданно изменившихся обстоятельств, радовалась, а вот Илья был смурной и задумчивый.
– Что-то не так? – спросила его Саша, когда до Нового года оставались считаные минуты.
– «Ваню Гога» придется закрыть, если я уеду.
– Нет, не придется. Ты уедешь, но на год, а я останусь и буду всем тут заправлять.
Ее ответ не убедил Илью.
– Думаешь, не справлюсь?
– Не думаю – уверен, что справишься. Он и так больше твой, чем мой. Но я не могу уехать без тебя.
Чувствуя, что в уголках глазах предательски защипало, Саша сказала:
– Это всего лишь год… Я могу к тебе приехать…
– У нас денег на две раскладушки хватило, а ты говоришь о поездке в Ниццу!
– Ну, пятьсот с чем-то долларов ведь еще осталось, этого за глаза хватит…
– Нет, уже не осталось.
– Ты их потратил? Извини, а на что?
Ладно, не все ли равно на что: у него ведь еще будут траты в связи с предстоящей поездкой на стажировку в Ниццу.
Саша глубоко вздохнула – она тоже не хотела отпускать Илью, но если он останется, то или будет глубоко несчастен, или сопьется.
Хотя почему, собственно, или?
– Они приглашают тебя, а не меня, потому что у тебя есть дар, и мы все знаем, что уникальный. Правда, об эпопее с «Конями» Петрова-Водкина там лучше никого не информировать, французы – люди тонкой душевной организации, еще не так поймут и в полицию обратятся…
Она шутила, стараясь под смехом скрыть тоску.
Тоску по своему любимому человеку, который в ближайшие дни (официально стипендия начиналась с середины января) покинет Питер и отправится в Ниццу.
Без нее.
– А ты видела пункт о том, что в особых случаях супруги стипендиатов тоже могут получить приглашение и приехать, но за свой счет?
– Видела, но мы что, супруги? И что за особый случай?
Илья, откашлявшись, вдруг застучал по металлическому столу (они разговаривали на кухне, где дым стоял коромыслом: «Ваня Гог» в новогоднюю ночь был забит под завязку).