– Горько! – протрубил кто-то. – Свадьбу вы ведь зажали, хоть и расписались!
Илья, окончательно смутившись, заметил:
– Ну зажали, тут ничего не попишешь. Просто мы уезжаем – и весь вопрос в том, кто останется за главного. И сможет ли заведение выжить без Саши.
Все разом смолкли, а Саша быстро сказала:
– Сможет! Ездить по бабам не одна я могу!
Сотрудники громогласно грохнули, а Илья похлопал по плечу бармена.
– Давно к тебе присматривался…
– Надеюсь, не с гнусными намерениями? – спросил тот, и Илья вздохнул:
– Это как посмотреть. Ты прирожденный администратор и ресторатор. И не отнекивайся!
Бармен пожал плечами.
– Вроде и не пытаюсь…
– Лучше человека, чем ты, и не найти! Вот, получай! – Илья вручил ему ключи от «Вани Гога». – Но чтобы ты не зазнавался, мы поступим так: вы все станете членами ЗАО «Ваня Гог». Бумаги готовы, надо только подписать. Он будет главный, но если не понравится, возьмете себе другого.
– Прямо кухонная демократия! – возликовал кто-то.
– Теперь и управлять, и заправлять всем будете именно вы. А мы с Сашкой, когда вернемся, с удовольствием к вам зайдем в гости.
Это Саша предложила поделить ответственность на всех, а не выбирать преемника и кронпринца, который мог оказаться последней сволочью.
Как Федя, ее Федя – нет, к счастью, давно уже не ее.
– Ну что, кто-то против?
Таковых среди притихшего и явно проникшегося уважением к словам уходящего шефа не нашлось.
– А если все «за», то уладим бумажные формальности. Но сначала… сначала мы отпразднуем нашу свадебку! На французский манер, раз мы в Ниццу едем, а-ля фуршет. Итак, шампанское для всех за счет заведения!
В последнюю ночь перед вылетом в Париж (откуда шла пересадка на Ниццу) Саша спала плохо. Нет, она ничего не боялась и знала, что поступает верно.
Единственно верно.
Причем не ради себя, а ради Илюши – ее Илюши, который в кои-то веки спал без кошмаров и холодного пота.
Нет, как же она его все-таки любила!
А двух других?
О первом и воспоминать без слез не хотелось, а о втором хотелось, но отчего-то накатывали слезы.
И почему так вышло? Она понятия не имела. Кто-то вышел, кто-то вошел. Ванечку она любила, несмотря ни на что, однако быть с ним вместе, даже если бы он тогда не умер, ни за что бы не смогла.
А что касается Федора… Ну да, его она тоже любила, первого мужчину в своей жизни, лишившего ее девственности.
А также двух квартир и двух картин. Не считая двух или трех сотен из дедушкиной коллекции.
Ненавидела ли она его? Нет. Но любила ли все еще? Тоже нет.
И пусть первый жив, а второй умер (хотя, если честно, должно было быть ровно наоборот), третий, сделавший ей в третий раз предложение, которое она приняла, и стал главным мужчиной ее жизни.
Вот только что ждало их в Ницце?
В Ницце их, несмотря на середину января, встречали яркое солнце, вечнозеленые кипарисы, затейливой формы средиземноморские сосны и пинии, распускающаяся верба и мимоза, непривычные запахи и семнадцать градусов тепла: даже по меркам Лазурного Берега для этого времени города многовато.
А помимо этого, сверкающее Средиземное море, горы, покрытые зеленью, среди которой вился серпантин, обжигающий терпкий кофе в уличных кафе под шуршащими тентами и вилла Арсон на холме Сен-Бартелеми, похожая на сказочное королевство, ворота в которое вдруг распахнулись перед ними.
Вернее, перед Ильей, конечно: она была сбоку припека: в медицинских целях, как гласила запись на пунктирах официального формуляра.
Вилла, принадлежавшая когда-то одноименной семье и сохранившая это название, когда перешла в собственность Французской Республики, была задумана как центр современного искусства для молодых и малоизвестных деятелей культуры.
Не только французских, но со всего света, в том числе и по особым грантам поддержки дарований, по которому в Ниццу приехал и Илья.
Вместе с Сашей.
Отчего-то она представляла себе виллу именно как импозантное здание в стиле классицизма, быть может рококо или барокко, эдакий небольшой (ну или большой, кто их там разберет) замок, наподобие тех, которые раскиданы по реке Луаре и привлекают своей помпезной архитектурой и уникальной обстановкой миллионы туристов.
Вилла Арсон, спрятавшаяся на холме на окраине Ниццы, была похожа на древнеримскую усадьбу – только завораживающего красно-бордового цвета. Хоть и выстроенная по старинным образцам, вилла была построена из бетона одним известным французским архитектором всего лишь двадцать лет назад.