– Не буду-у-у!
– Ребенок совершенно не умеет себя вести! – вышел из себя Антонов. – Закрой рот!
– А-а-а!
– Сейчас ремень возьму, – пригрозил дед.
– У-у-у!
– Китти, – ласково сказала Анна, – если ты сейчас замолчишь, я куплю тебе косметику.
Воцарилась тишина.
– «Принцессу»? – поинтересовалась спустя мгновение Китти.
– Да, – кивнула Анна. – Ты же давно о ней мечтала!
– А что именно?
– Все, что захочешь.
– Ага, – разом забыла о капризах Китти, – запоминай. Мне нужен блеск для губ, помада разная, тени, душистая вода, шампунь, гель для душа, крем…
– Если быстро и молча съешь капусту, – мягко улыбнулась Анна, – получишь еще и лак для ногтей от «Принцессы».
– Вау! – заорала Китти и схватила вилку.
– Отвратительно! – прохрипел Антонов. – Ничему не учат ребенка. Его не наказывают, а покупают хорошее поведение. Это омерзительно. И еще раз доказывает правильность моего решения! Гувернантку нужно выгнать вон! Прямо сейчас!
– Папа, – голосом учительницы подхватила Лана, – не следует принимать решение сгоряча. Мы, кстати, до сих пор не можем найти человека, чтобы гулять с Белочкой. Уже месяц объявление висит, никто не приходит.
Антонов вскочил, швырнул об пол бокал и взвизгнул:
– Молчать! Кто в доме хозяин?!
– Ты, дорогой, – спокойно ответила Анна.
– Не сметь спорить!!!
– Конечно, папа, – прозвучал хор голосов, – не волнуйся!
– Мерзавцы! – затопал ногами по осколкам Михаил Петрович. – Сволочи!
Члены семьи с самым равнодушным видом уткнулись в тарелки и чашки.
Неожиданно мне стало жаль мужчину. Не знаю, как вы, а лично я начинаю лишь сильнее заводиться, когда в ответ на свои восклицания слышу спокойное: «Лампа, не дергайся». Намного лучше, если противоположная сторона с радостью поддерживает истерику. Можно поорать друг на друга, и тогда быстро успокаиваешься. Равнодушное выражение на лицах домашних в момент ссоры является для меня крайним раздражителем.
– Выгнать сию секунду! – кричал совершенно красный Антонов.
– Успокойся, папа, – мрачно протянул Костя, – у тебя давление подскочит.
Я быстро встала.
– Михаил Петрович, пойдемте, я покажу семейный альбом, специально привезла его с собой.
Неожиданно краснота с лица хозяина дома исчезла.
– С удовольствием погляжу фото, – мирно ответил он. – Возьми с собой воды!
Я схватила со стола бутылку минералки и побежала за «дядей».
Глава 7
Кабинет Антонова выглядел шикарно: просторная комната, обставленная очень дорогой мебелью из цельного массива. Страшно представить, сколько может стоить даже одно из шести кресел, расставленных по пятидесятиметровому пространству. Похоже, они сделаны из красного дерева и обиты антикварной гобеленовой тканью.
Михаил Петрович рухнул на софу.
– Сейчас, подожди, сделаю один звонок, – с этими словами он достал из кармана мобильный телефон и набрал какой-то номер. Но так и не дождавшись ответа, убрал сотовый снова в каман.
– Они меня до смерти доведут.
– У вас просто несовпадение темпераментов, – попробовала я успокоить Антонова.
– Нет, хамят нарочно! – еще в запале воскликнул Михаил Петрович. – Вот всегда так: начинаю справедливые замечания делать, а они спорят. Безобразие! Не уважают! Ни в грош не ставят!
– И дети, и жена вас очень любят, поэтому и не желают ввязываться в конфликт, берегут ваши нервы, – попыталась я успокоить «папеньку».
Но тот вдруг снова побагровел и, сильно толкнув стоящий возле диванчика столик, заорал:
– Не сметь со мной спорить! Я всегда прав.
Я вздохнула. Ну вот, опять. Кстати, хотите дружеский совет? Если встретились с неуправляемо гневливым человеком, не бойтесь. Как правило, такие люди подобны петардам: загорелись, взорвались и погасли. Намного хуже те, которые тихо тлеют яростью, прикрывшись улыбочкой. Вот от женщин типа Анны или Киры жди ножа в спину. А еще «фейерверк» легко утихомирить, если быстро перевести разговор на какую-нибудь малозначительную тему.
– Кто такая Белочка? – живо поинтересовалась я.
Михаил Петрович шумно выдохнул воздух.
– Собака. Ее завела Аня. На мой взгляд, совершенно ненужная забава, но жене захотелось, и я спорить не стал. Правда, считаю, что животные не должны жить в доме, их место на улице.
– Ой, – воскликнула я, – а где же песик?
Антонов сел к столу.
– Наверное, спит. Белочка в супругу характером – тихая, никогда не лает. Надо быть справедливым: от нее никакого шума. Но есть и неприятность.
– Какая? – решила я продолжить беседу, радуясь, что Антонов перестал нервничать из-за глупых слов няньки.
– Белочка гадит на участке, – пояснил Михаил Петрович. – Я отдал большие деньги за ландшафтный дизайн и теперь не желаю любоваться на кучи дерьма на газоне. Пса следует выводить в лес, тут недалеко калитка есть.
– Очень правильно, – закивала я. – Но ведь прогулка приятное дело: надел на животное ошейник, прицепил поводок, и вперед, заодно сам свежим воздухом подышишь.
– Легко сказать, да трудно сделать, – покачал головой Антонов. – Я целыми днями на работе, уезжаю ровно в семь, сегодня из-за тебя задержался. Костя, Кира, Лана и Галина тоже заняты. У Ани научные исследования, их прерывать нельзя. Сейчас с Белочкой Сережа гуляет, мой шофер, ты его видела. Очень неудобно получается: утром Сергею приходится из-за этого на час раньше приезжать. И вечером ситуация не лучше: я могу и в полночь вернуться. Белочка столько терпеть не способна, в результате ее просто выставляют за дверь. Вот, решили нанять человека для выгула собаки.
– Тут вроде деревня недалеко, – улыбнулась я, – местные жители небось нуждаются в деньгах.
Михаил Петрович встал, походил по комнате, потом снова сел к столу и начал перебирать лежащие на нем бумаги.
– Они хотят деньги получать, а не зарабатывать, – отрывисто сказал он. – Знаешь, какой месячный оклад я предлагаю за ежедневную двухразовую пробежку с Белочкой?
– Даже не предполагаю.
– Триста баксов.
– Так много? Но почему? Совершенно ерундовое дело – пробежаться утром и вечером с животным!
Антонов вынул из коробочки вычурную толстую ручку, снял колпачок и вдруг усмехнулся.
– Цену я постепенно набавлял. Сначала, как ты, рассуждал: в деревне работы нет, местные жители в Москву катаются, а тут такая лафа. И потянулись сюда претенденты. Много их было, но все прочь убежали. Как услышат, что каждый день приходить надо, сразу охают: «Это чё получается, без выходных работа?»
– Вот странные люди! – засмеялась я. – Ясное дело, собака не сумеет с вечера пятницы до утра понедельника терпеть.
– Еще интересовались: «А можно утром с ней два часа побродить, зато чтоб вечер свободный?»
– Они идиоты?
– Лентяи, – вздохнул Михаил Петрович. – Стонут, жалуются: «Мы нищие, бедные, кушать нечего…» – а работать не желают. Эх, не зря в русских народных сказках про Емелю написано. Очень это по-нашему: ни черта не делать и лишь по щучьему велению достаток обрести. Спасибо тебе!
– За что? – удивилась я.
– Я же не дурак, – улыбнулся Михаил Петрович, – хорошо понимаю, отчего разговор про Белочку завела. Знаешь, ты правда на мать похожа. Вот с кем мы родственные души были.
За дверью послышался тихий скрип. Антонов умолк, потом вскочил, в два шага очутился у створки, распахнул ее, обозрел пустой коридор, вернулся к письменному столу и сказал:
– В этом доме людей волнуют лишь деньги.
– Я не нуждаюсь, спасибо. Правда, вполне хорошо зарабатываю.
– Кстати, – оживился Антонов, – ну-ка, расскажи о себе поподробней…
Снова раздался скрип. Но на сей раз Михаил Петрович не замолчал и не побежал к двери, а, наоборот, повысив голос, заявил:
– Так вот, Лаура, останешься у нас, а там посмотрим. Живи сколько хочешь! А сейчас поедем в магазин и приобретем тебе брильянтовое кольцо, как раз деньги есть.
– Не надо, – испугалась я, – совершенно не за этим приехала, мне столь дорогие подарки ни к чему.