Глава 6.1
- Да. Дайте им пять минут, потом пакуйте. Прием, - Глеб смотрел на меня, не мигая и пугая; сильнее закуталась в куртку, хотя мне было жарко.
Чертовски жарко. Его взгляд прожигал, касался кожи и, кажется, знал каждый изгиб моего тела. Слои одежды - ничтожно мало для защиты. Я чувствовала себя обнаженной, нервничала сильнее. Глеб моргнул, тут же перевел взгляд на одно из чернеющих окон. Выдохнула облегченно, слишком громко.
- Еще две группы с запада и востока. Прием, - затрещала рация, Глеб застыл на минуты, повернулся ко мне, проговорив слишком мягко:
- Ваш муж - хорош... - и проговорил в рацию: "Привлеките "Мухобойку". Прием".
- Две группы - северо - западное направление. Прием, - рация снова потрескивала.
- Вы знаете, что делать. Прием, - Глеб прошел ко мне, показывая, чтобы я встала и следовала за ним; прошли через пару комнат, спустились вниз.
Помещение маленькое, похоже на подвал. Воздух затхлый. Доски, мебель, покрытая толстым слоем пыли. Пока я осматривалась, Глеб и еще один мужчина из охраны, который появился непонятно откуда, возились на полу. Потом услышала щелчок, увидела небольшую откидную дверь. Вопросительный взгляд охранника.
- Поместимся. Я полезу первым, Елене Геннадьевне поможешь, - сказал глухо Глеб, его мощная фигура протиснулась в углубление, что было в полу.
Еще один подвал. Меня затошнило. Алмазов - младший скрылся внизу, точно джин, мощный, обладающий сильнейшей магией, закупорился в бутылке. Прошла, игнорируя взгляд охраны. Посмотрела вниз: была шаткая лестница, места - нет совсем. Нам нужно будет стоять слишком близко друг к другу. Ну, или Глеб просто задавит меня. Отсек, напоминающий прямоугольник, казался слишком узким.
- Я... я не могу... - проговорила я, пятясь назад.
- Тогда можете выйти наружу и пройти прямо к своему мужу. Сделаете одолжение всем: я сохраню своих людей. Как и ваш муж, - ответил Глеб, но я не услышала в его голосе недовольных или упрекающих ноток, он просто констатировал факт. - Ваш муж, похоже, нанял целую армию, чтобы вернуть вас. Единственно верный вариант - пересидеть в эпицентре. Все дороги уже, наверняка, перекрыты. Он это и делает для того, чтобы выкурить нас и схватить на дороге, без лишнего шума. Решать вам, Елена.
Мое сознание тут же услужливо подбросило жесткие воспоминания о последней ночи, когда Валик поставил на мне свое очередное клеймо. Бедро заныло, прижала руки ко рту, стараясь дышать размеренно. Получалось плохо. Прошла к подвальчику, смотря вниз. Глеб занимал все пространство. Я колебалась. А потом раздались выстрелы - глухие и раскатистые одновременно, кажущиеся слишком близкими и далекими. Я буквально впрыгнула с перепугу в эту яму, Глеб поймал меня, моя куртка скрипнула о стену, немного задралась.
- Тише, тише, Елена, - сказал он тихо, слишком близко; задрожала, то ли от страха, что пронзал невидимыми стрелами грудь, то ли от вибрации его голоса, что окатила горячими волнами с головы до пят.
Сверху хлопнули дверью, загребли немного, слышала тяжелые шаги, шорох. Маскировали. Я дышала надсадно, воздуха не хватало. Во рту ощущала пыль, песок, что скрипел на зубах. И я чувствовала мужское тело, которое давило, окутывало приятным запахом, горячим дыханием, которое почему - то забиралось мне за шиворот, покалывало кожу... Странные ощущения. Отвернулась от него намеренно, едва выдерживала соприкосновения с ним, что будоражили, выкручивали меня, заставляли дышать учащено и пугаться собственных ощущения и мыслей. Я ерзала, старалась себя сдерживать.
- Дышите глубже, Елена. Этот дом принадлежал моим родителям... Здесь прятались мы с братом... в моем далеком детстве... Естественно, это укрытие ни о чем, если будет работать артиллерия, но до этого не дойдет. Богачев не хочет привлекать внимания. Возможно, он действует за спиной вашего отца. Но это уже не так уж и важно... - говорил Глеб, расслабленно, монотонно, отвлекая меня от дискомфорта, который я ощущала; слушала его, постепенно выравнивая дыхание.
Сверху иногда доносилась короткая перестрелка, потом все затихало. И я не понимала, что хуже: тишина или выстрелы. Жутко. Хотелось реветь. Просто очнуться, словно я - во власти кошмара, который отступит, стоит мне открыть глаза, который можно смыть под тугими струями душа... Ощущать сзади Глеба Алмазова было... слишком интимно. Мои мысли плясали в голове, кровь бурлила по венам, напряжение не отпускало, натягивая мое тело как струну. Я реально пыталась вжаться в стену, чтобы между нами было больше расстояния. Неудобно. Крутанулась немного и ощутила попой его член. Эрегированный. Замерла. Застыла. Онемела. Он хмыкнул.
- Это оружие, - ответил невозмутимо он, низко и бархатно, скользя по моей коже мурашками.
Нифига это было не оружие. Это был его член. Возбужденный. Большой. Сглотнула вязкую слюну. Я должна была сделать вид, что мне нет до его возбуждения дела. Парень молодой. Адреналин. Войнушка, в которой он бы с радостью принял участие, но не может, так как нужно нянчиться со мной. Потому что он знает, что я хочу сбежать. Хочу попытаться. Мне необходима эта надежда, эта мечта, пусть она и будет несбыточной. Конечно же, я не собиралась лезть под пули, бежать, сломя голову. Я выжидала. И теперь точно задеревенела, испытывая странные эмоции, такие разные, такие ... жгучие... Приятные и отвратительные одновременно. Он снова хмыкнул, воздух прокатился по шее, отбиваясь во мне новой порцией дрожи, мурашек, выдохов.
- Не верите? Хотите убедиться? - я подавилась собственным вдохом, зашипела, точно кошка:
- Вы переходите все границы...
На самом деле, Глеб показал себя истинным джентльменом. Он не двигался, его руки были над моей головой, он не двигал бедрами вперед, чтобы впечатлить меня. Я сама впечатлилась... Но он ничего не делал из того, что сделал бы мой муж, пытаясь заполучить меня в постель. Мне это и нравилось в нем. Эдакий контраст манер, выдержки с его внешностью. Железный контроль. С другой стороны - это и отталкивало, пугало. На что способен человек, так себя контролирующий? Его поступки всегда взвешены, приняты с холодной головой, без налета эмоций. И могут как хорошими, так и не очень...
- Ваши границы, пожалуй, не смогу перейти даже я... - тихо проговорил Глеб, выдохнув мне над макушкой.