Глава 10.1
Глеб стоял слишком близко. Ноги стали ватными, я смотрела в зелень его глаз, что затягивала сильнее, топила. Мужчина перевел взгляд на мои губы, а я будто оцепенела. Одна часть меня желала, чтобы он сейчас поцеловал меня, обвил горячими сильными руками. Вторая - вопила о том, что этого нельзя делать... Глеб прищурил глаза, сканируя меня проницательным взглядом. Мазнул горячими, немного шершавыми руками по моей щеке, запуская дрожь и тягучую боль внизу живота. Отошел, тут же порыв ледяного ветра вклинился между нами, отрезвляя меня. Дрожь прошла вдоль всего тела. Сделала один неверный шаг, второй, немного повело в сторону. Остановилась снова. Алмазов прошелся по периметру, проверяя ловушки, засыпая в них крупы. Конечно же, он не откажет себе в удовольствии поохотится, это в его крови. Просто теперь не будет брать меня. Уверена, у нас будут прогулки по лесу, хотя я смогла бы прекрасно сидеть в своей комнате, с блокнотом наперевес, погрузившись в выдуманные мной миры... Так я уходила от реальности, сочиняя истории про других людей, где все всегда заканчивалось хорошо.
Возвращались мы в молчании, которое, похоже, угнетало лишь меня. Глеб чувствовал себя раскованно. Всегда. Даже когда мы столкнулись с ним в узкой ванной комнате, когда я мыла руки. Будто током торкнуло, когда мы соприкоснулись с ним. Ощутила себя маленькой и невероятно желанной.
На следующее утро, когда я вышла растрепанная, только собиралась приводить себя в порядок, Глеб скользнул ко мне, проговаривая низким голосом:
- Елена, идите на минуту сюда, - увлек меня за собой, в кухню, подводя к окну; я попыталась пригладить непослушные растрепанные пряди, пропуская сквозь пальцы.
Около кустов, с другой стороны дома, увидела косулю. Изящное красивое животное что - то раскапывало в снегу, поминутно замирая, высоко вскидывая голову и напряженно всматриваясь глазками - бусинками, принюхиваясь, прислушиваясь. Уши косули напряженно подрагивали.
- Красиво... - пролепетала тихо, ощущая за своей спиной мужчину; он не напирал, но я чувствовала его слишком остро.
Он положил руку мне на плечо, тихо заговорил, завораживая своим насыщенным голосом:
- Косуля, по сути, это маленький олень, похож внешне чем - то на козу. Оно служит символом женской скромности, невинности, застенчивости, грации, красоты, чуткости, мягкости и нежности. Зимой косули питаются почками и побегами деревьев и кустарников, опавшей листвой и сухой травой. В тяжелые времена они могут поедать кору деревьев и даже хвою. Чтобы найти корм зимой, косули глубоко раскапывают снег. Примерно на сорок - пятьдесят сантиметров. В очень снежные зимы животные могут погибнуть от голодного истощения, так как добыть достаточное количества пищи невозможно.
- Вы - точно ходячая энциклопедия, Глеб. Как вы все это запоминаете? - спросила я, стараясь, чтобы в моем голосе не звучало ярко - выраженное восхищение; а еще, уверена, он чувствовал мою дрожь...
И мне не были противные его прикосновения. Будоражили, вызывали шквал эмоций, что бурлили внутри, заставляя мысли метаться. Но мое тело реагировало положительно. Он целенаправленно приучал меня к своим прикосновениям. Чтобы я перестала дергаться, боятся его, расслабилась. Потому что непонятно, сколько времени мы здесь пробудем. Он хочет сделать пребывание здесь комфортным для обоих. И еще хотел меня в свою постель... Но мне здесь нравилось. Спокойствие. Бескрайний лес, будто посыпанный сахарной пудрой. Красота вокруг. Чистый воздух. И... чудесный мужчина рядом.
- У меня отличная память. Я быстро обучаюсь новому. И усердие, - проговорил мужчина, отходя от меня, пропуская. - Но кое - что для меня так и остается загадкой. Я не умею лепить пельмени. Ба не очень любит готовить. Анна пыталась научить лет десять назад, но ничего не вышло. Как думаете, у вас получится?
- Вы хотите пельменей на ужин? - я опешила, потом одернула себя: Глеб - мужчина, и имеет вполне себе обычные желания...
Готовил по большей части он. Я лишь топталась рядом, чистила картофель, нарезала, чувствуя себя не совсем комфортно, хотя Глеб не считал приготовление еды - чисто женской обязанностью. Как - то раз даже сказал, что они с братом часто готовили, когда были в детском доме. Больше информации о том времени мне не удалось вытянуть. Глеб говорил лишь то, что хотел и когда хотел.