Глава 15
Отношения, это корабль, который может двигаться, как по течению, так и против него.
Аристарх Ромашин. "Вечная принцесса"
Нас вывели из территории завода люди Алмазова. Кто - то накинул куртку на мои плечи. Глеб был слишком бледным, едва держался на ногах. Старался идти сам, отмахивался от помощи. Гордый. Сильный. Любимый...
- Глеб, пусть тебе помогут... Ты ранен... Я же вижу, что тебе больно... - говорила срывающимся шепотом я; мужчина перевел на меня взгляд, немного смягчился.
Зеленые глаза казались немного затянутыми туманной поволокой, обесцвеченные. Сама старалась идти более - менее ровно, не обращая внимания на головокружение и тошноту.
- Хочу, чтобы ты мне помогла, - усмехнулся уголком губ, порочно, что захотелось его ущипнуть, чтобы был серьезным хоть на минутку. - Рана не страшная. Говори со мной, пока док будет латать меня.
- Хорошо, - прохрипела, спазм сжал горло.
Меня начало отпускать, ощутила холод, что закрался в тело, боль, которая растекалась по всем мышцам. Вокруг стало светло, везде лился свет от фар, какие - то прожекторы на здоровенных машинах, что похожи на военные. Даже пара генераторов на колесах, точно здесь готовились к войне и обороне. Мужчины сновали точно тени, проверяя территорию, оцепили периметр. Пахло палёным. Нас усадили в бусик, там уже ждал седовласый поджарый мужчина с небольшой сумкой в руках. Осмотрел нас внимательным взглядом, поджал губы.
- Глеб Андреевич, вы - как всегда. Беречь себя нужно. Давайте посмотрим, что там у нас, - заговорил мягко врач, помогая усесться Глебу, что топтался точно медведь.
Его лицо казалось обескровленным, белым, и мне было так жутко и страшно за него.
- Сначала - ее, Виктор Иванович, - кивнул в мою сторону Алмазов.
- Со мной - все в порядке, - заверила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. - Глеб, пожалуйста. Я так боюсь за тебя... - прошептала, поджав губы, чтобы не разреветься.
- Мы обязательно вернемся к барышне, - сказал врач, укладывая Глеба на сиденье, так, чтобы иметь доступ к ране; перехватила руку Алмазова, сплетаясь с его пальцами, такими холодными.
Машина тронулась. Он слегка сжал в ответ. Виктор Иванович уже снял мою смастеренную наспех повязку из свитера, приподнял футболку, пропитанную кровью, осматривал рану. Отвернулась. Мне было невыносимо, что Глеб ранен. Сильнее впилась пальцами в его руку, понимая, что не хочу уходить от него. Хочу быть с ним. Он был чертовски прав, когда говорил, что отпустит. "Если вы захотите уйти"... Тогда мне показалось эта фраза слишком самонадеянной. Но сейчас...
Тихий стон, едва слышный. Врач склонился над раной, бормоча себе под нос едва слышно: "хорошо... прошла навылет... жизненно - важные органы не задеты... все заживет...вот так... так лучше... и тут видно..."
Глаза закрыты, капли холодного пота как прозрачные бусины на красивом мужском лице. Губы точно белое полотно, плотно сжаты.
- Самое время говорить, Лена, - выдыхает Глеб, и снова стискивает зубы.
- Я не хочу, чтобы ты меня отпускал. Не хочу уходить, - выдаю я.
Мужчина открывает глаза, взгляд - ясный. Даже врач на секунду оторвался от раны, мазнув по мне взглядом. Глеб зашипел на манипуляции Виктора Ивановича, тот лишь бросил: "Почти все, потерпите немного".
- Я хотел услышать эти слова. Жена, - проговорил хрипло Глеб, прикрывая глаза, сжимая мою руку, аккуратно.
Потянулась, поглаживая его лицо, выступающие скулы, тяжелый подбородок, на коже была приятная небритость - волоски короткие, но острые точно частокол. Мне хотелось бесконечно долго гладить его, дотрагиваться к телу, изучать его. Понимать, что ему нравится больше всего. В моей груди разливалось нечто тягучее и сладкое как патока, приятное, что окатывало волнами и заставляло трепетать...
- Муж... - вторила я, смакуя; сейчас - все было по - другому.
Другой мужчина, сильный и желанный. Прекрасный. Рядом с ним мне не нужно бояться, что он ударит меня, сделает больно. Наоборот, этот мужчина ценит искренность, чувствует ее без слов. Глеб выдохнул, когда врач закончил сшивать края раны.
- Сущая царапина. Крови много потеряли, сейчас доставим вас по месту, обеспечим все нужное. Беречь себя нужно, Глеб Андреевич. Давайте теперь вас осмотрим, милочка, - Виктори Иванович жестом пригласил пересесть ближе к нему.
Встала, голова закружилась сильнее, села на место, хватаясь за сидение. Глеб смотрел встревоженно, приподнялся, чуть поморщившись.
- Сидите, я сам, - врач проверил содержимое своей сумки, что - то перекладывая, потом поднялся, направляясь ко мне.
Сначала я почувствовала волну, что смяла машину, корежа ее и подкидывая к верху, вибрацию, что прошла через тело. Потом последовал запоздалый звук, который накрыл и оглушил. Взрыв. Я - будто в невесомости. Такое чувство, что крепко спала и внезапно проснулась, выдернутая в реальность: тело уже начинает функционировать, а сознание еще находится в дремоте, выбирается из сонливости. Мозг пронзила мысль подобно молнии: нас взорвали. Боли нет. Только тьма, что сгущается, затягивает, обступает со всех сторон.