«С сего числа все заседания муниципалитета должны открываться молитвой и заканчиваться пением церковного гимна». (Громкие аплодисменты.)
Резолюцию поддерживает советник Раштон, вслед за ним берет слово мистер Гриндер и говорит, что в такое время, как сейчас, когда развелось столько безбожников, утверждающих, что все мы произошли от обезьян, муниципалитет, принимая такую резолюцию, покажет тем самым хороший пример рабочему классу.
Советник Обморк промолчал, и новое правило было принято без голосования, а поскольку на повестке дня других вопросов не было, оно тут же было проведено в жизнь − мистер Светер дирижировал хором, размахивая свитком бумаги − это был план канализации «Пещеры», − а все члены муниципалитета пели на разные голоса.
Во время пения Обморк ушел. Прежде чем разойтись, Банда договорилась, что часть ее членов соберется завтра вечером в «Пещере» у главаря, чтобы обсудить подробности предстоящего налета на городские финансы в связи с продажей Электрической компании.
Глава 40
ДА ЗДРАВСТВУЕТ СИСТЕМА!
Перестройка, предпринятая Корпорацией в «Освежающих напитках в уютном уголке», обеспечивала недели на три работой нескольких плотников и штукатуров, а также нескольких маляров. Этого было достаточно, чтобы несознательные рабочие одобрили решение муниципалитета о передаче этого помещения Гриндеру, позицию же доктора Обморка, соображениями которого они не дали себе труда поинтересоваться, они осудили всей душой. Все, что они знали, сводилось к тому, что доктор Обморк сделал попытку помешать этим работам, а кроме того, в оскорбительных выражениях отзывался о рабочих. Какое право он имел называть их полуголодными бедняками? А что до бедности, то, говорят, он сам живет не так уж богато. Копнуть как следует, и выясняется, что кое-кто из этих типов, которые так важно прогуливаются в сюртуках и котелках, живут не лучше, чем все остальные.
Что касается рабочих Корпорации, совершенно верно было решено, что им нужно снизить заработную плату. Почему они должны получать больше денег, чем все остальные?
− Это ведь от нас идут эти деньги, − говорили они. − Мы платим налоги, так почему же мы должны платить им больше, чем получаем сами? И почему они должны получать за праздники больше, чем мы?
А затем в течение нескольких недель работы по-прежнему не хватало, ибо, разумеется, ремонт «Освежающих напитков» и несколько других заказов не могли изменить общей ситуации. По-прежнему рабочие группами стояли на перекрестках или бесцельно слонялись по улицам. Большинство из них уже не утруждало себя хождениями по разным фирмам в поисках работы − они привыкли, что им отвечают: если вы понадобитесь, вас известят.
Все это время Оуэн изо всех сил старался обратить товарищей по несчастью в свою веру. Он собрал небольшую библиотечку книг и брошюр о социализме и давал их читать тем, на кого, как он надеялся, они подействуют. Кое-кто брал эти книги с таким видом, будто делают ему огромное одолжение, и обещал прочитать. Как правило, все эти люди, возвращая ему книги, туманно выражали свое одобрение, но при этом всячески старались избежать конкретного разговора, потому что в девяти случаях из десяти этих книг даже не раскрывали. У тех, кто делал вялые попытки их прочесть, в большинстве случаев мозги настолько заскорузли и отвыкли за долгие годы от серьезной нагрузки, что, хотя брошюры обычно были написаны таким простым языком, который понял бы даже ребенок, аргументы, приводимые автором, оказывались слишком сложными для людей, чьи головы были забиты сказками, внушаемыми им хозяевами − либералами или консерваторами. Некоторые просто отказывались брать у Оуэна книги и брошюры, другие брали, но после этого хвалились тем, что использовали их в качестве туалетной бумаги.
Оуэн часто спорил, горячо доказывал, что государство обязано обеспечить производительным трудом всех желающих. Некоторые, правда, выслушивали его внимательно, и было видно, что понимают − то они его с трудом, но хотят, чтобы их убедили.
− Ты прав, приятель, − говорили они, − что-то нужно делать.
Но другие высмеивали его идею о том, что государство обязано предоставить им работу, − все это прекрасно, а денежки откуда взять? И тогда те, кто готов был согласиться с Оуэном, вновь впадали в апатию.