В другой раз им пришлось красить фасад здания, именовавшегося «Готическим домом». Один из углов этого дома представлял собой увенчанную шпилем башню с резным железным украшением, которое тоже нужно было покрасить. Лестница была слишком короткая, а кроме того, дворик у подножья башни слишком мал, чтобы как следует наклонить лестницу; вместо того чтобы быть прислоненной к верхней части башенки, она стояла торчком.
Когда Истон начал красить шпиль, ему пришлось стоять почти на самом верху лестницы, точнее, на третьей сверху перекладине. В правой руке он держал кисть, а левой, чтобы не упасть, ухватился за шпиль. Поскольку на эту работу было отведено всего двадцать минут, внизу поставили двух рабочих держать лестницу.
Это было дешевле, чем строить леса, на что потребовалось бы, вероятно, часа два и двое-трое рабочих. Конечно, это было очень опасно, но с опасностью никто не считался − пусть даже рабочий упадет, в этом не было большой беды для фирмы − все рабочие застрахованы, а потом, хотя им сплошь и рядом грозила опасность свалиться, они не так уж часто попадали в беду.
Когда Истон уже заканчивал работу, он вдруг почувствовал, что шпиль, за который он держится, зашатался. Истон так испугался, что у него чуть сердце не выпрыгнуло. Он сейчас же отпустил шпиль, кое-как удержался на лестнице, а когда сполз на три-четыре перекладины, судорожно уцепился за лестницу, почувствовав такую слабость, что несколько минут не мог шелохнуться. Когда он уже был на земле и все заметили, что он дрожит и бледен, он рассказал, как зашатался шпиль, тут подоспел десятник, рабочие все ему рассказали и посоветовали укрепить шпиль, а то он, чего доброго, свалится и пришибет кого-нибудь. Но десятник побоялся, что, если они об этом доложат, их обвинят в том, что это они расшатали шпиль, и владелец потребует, чтобы фирма бесплатно его починила, поэтому они решили никому ничего не говорить. Так этот шпиль до сих пор и торчит на башенке, ожидая, пока ветер свалит его кому-нибудь на голову.
Когда остальные рабочие узнали об опасности, которой подвергся Истон, большинство из них заявило, что так ему и надо, − пусть бы и в самом деле свалился и сломал себе шею; он вообще должен был отказаться лезть наверх без лесов. На его месте они бы именно так поступили. Если бы Скряга или какой-нибудь десятник заставил любого из них лезть наверх и красить этот шпиль просто с лестницы, они бы тотчас пошвыряли свои инструменты и потребовали бы свои полпенни!
Все это было на словах, ибо еще ни разу не случалось, чтобы они «швыряли свои инструменты», хотя опасные работы бывали сплошь и рядом.
Это «правило» работать спустя рукава распространялось не только на дома простых горожан − это было общее правило. Роскошные дома, виллы, особняки, палаццо богатых людей ремонтировались точно так же. В таких случаях нередко портили дорогие, хорошие материалы.
Был один большой особняк, где все деревянные части внутри − двери, окна, лестницы − надо было покрыть белой эмалью. Дом был старый, и деревянные детали, прежде чем красить, нужно было отчистить и зашпаклевать, но на это, конечно, не хватило времени, и они просто покрасили дерево; когда дерево было покрыто белой эмалью, его грубая шероховатая поверхность выглядела ужасно, но владелец, по-видимому, остался вполне доволен, ибо все сверкало. Столовая в этом особняке была оклеена великолепными тисненными «под плюш» обоями. Грунт должен был имитировать малиновый муаровый шелк, и поверх него был наклеен ворсистый «плюш» такого же цвета. Цена таким обоям в прейскуранте стояла восемнадцать шиллингов за рулон. Слайм получал шесть пенсов за наклеивание такого рулона: на комнату требовалось десять рулонов, таким образом, это стоило девять фунтов за обои и пять шиллингов за оклейку! Если клеить такие обои как следует, стены сначала нужно было покрывать бумагой, потому что, если обойщик не наклеивает полосы внахлест − а это делать не полагается, − то, когда обои просыхают, они в местах соединения чуть-чуть отходят и под ними видна белая стена. Слайм предложил Скряге сделать такую подкладку, но тот даже не понял его идеи − они ведь и так потратили немало времени, обдирая старые обои!