Любое ваше телодвижение тут же становилось известным, любая мелочь самозабвенно обсуждалась, вырваться из замкнутого круга было практически невозможно. Кто посмелей, тот пытался найти счастье в Екатеринбурге, но школа в Гольцеве давала такие отвратительные знания, что ее выпускники не имели никаких шансов в городе, да и одиннадцатилетку тут заканчивали единицы.
Дима и Марина были из их числа. Под удивленный шепоток местных сплетниц они получили аттестаты о полном среднем образовании.
– Вон оно как, – вздохнула директриса, вручая их брату и сестре Горбуновым, – другая мать тянет своего ребенка прямо зубами, а толку ноль.
Вы же сами ухитрились одиннадцатилетку окончить.
В словах директрисы слышались неприкрытое раздражение и зависть. Ее собственный сын еле-еле доплелся до девятого класса и сейчас валял ваньку в ПТУ. Поэтому ее и душила злоба на этих оборванных, голодающих детей, которым на роду было написано сгнить возле матерей-алкоголичек. А они! Вы только поглядите! Получили аттестаты без троек! Не в силах справиться с собой, директриса не утерпела и произнесла перед своими лучшими учениками напутственную речь.
– Только не сильно вам аттестаты помогут, – покачала она головой, – в то же ПТУ и отправитесь.
– Почему? – спросил Дима.
– Потому, – хмыкнула учительница, – больше у нас податься некуда.
– А в Екатеринбург, в университет? – не сдавался Дима.
– Так там тебя и ждут, – захихикала она, – даже и не пытайся, мигом обломают.
Целую неделю Дима и Марина обдумывали, как поступить, а потом, решив рискнуть, уехали из Гольцева в Екатеринбург. Им сказочно повезло, один из соседей выдал замуж дочь и купил у брата с сестрой квартиру, двушку, за большие для Гольцева деньги – три тысячи долларов.
Дима с Мариной прикатили в огромный город и вскоре срезались на экзаменах, получили по двойке. Он за математику, она за сочинение. Возвращаться назад не хотелось. Брат с сестрой представили себе довольно ухмыляющуюся директрису и ее сына – Митрофана, басящего:
– Ну чего, Ньютоны! Поотшибало вам рога-то!
И потом, жилья нет, квартира продана, деньги получены. Дима с Мариной десять дней прошлялись по Екатеринбургу, поняли, что жить им тут хочется еще меньше, чем в Гольцеве, и приняли историческое решение – штурмовать Москву.
В столицу они прибыли рано утром и замерли на огромной площади, напоминавшей муравейник. Их обуревали разнообразные чувства: страх, надежда, уверенность в том, что рано или поздно этот город, словно верный пес, ляжет у их ног, и полное отчаянье: куда идти? Среди многомиллионного населения мегаполиса у Димы и Марины не было ни одного родственника. Да что там родственника, у них не имелось тут даже знакомых.
Достав из пришитого к пиджаку с внутренней стороны кармана деньги, Дима купил справочник для поступающих в вузы, и они с Мариной предприняли еще одну попытку стать студентами, такую же неудачную, как и первую.
Пришлось снимать комнату. Бедные дети полной ложкой нахлебались неприятностей. Они перебивались случайными заработками, но, крепко сцепив зубы, были уверены, рано или поздно Москва покорится им, они получат все: квартиры, машины, загородные дома, виллы на побережье и счета в иностранных банках. Одна беда, устроиться на приличную работу оказалось невозможно, да и что они могли предъявить на рынке труда: аттестаты без троек и огромную амбициозность?
Деньги таяли, брат с сестрой начали экономить на всем, ели они три раза, но не в день, а в неделю, понедельник, среда, пятница и суббота были «постными» днями. Одежду добывали в секонд-хенде. К счастью, там попадались замечательные шмотки, правда, сильно поношенные, но, в конце концов, на джинсах же не написано, что их до вас истрепал другой человек?
Но, даже несмотря на отчаянные меры, кучка долларов стремительно таяла, и наконец настал момент, когда от нее остался лишь один зеленый листочек, совершенно жалкий и тоскливый.
И именно в этот момент судьба решила, что Дима с Мариной достаточно намучились и достойны награды.
В тот судьбоносный день Дима в огромной тоске брел по ярко освещенной Тверской. Он чувствовал себя совершенно чужим на этом празднике жизни. Вокруг сияли витрины дорогих магазинов, у бордюров стояли шикарные иномарки, а по тротуару дефилировали шикарно одетые люди.
Диме в слишком холодной для февраля кожаной куртке и тонких осенних ботинках было не очень комфортно. Желудок мучительно сжимался, но денег не хватило даже на простой гамбургер. В полном отчаянии Дима шел к самой популярной закусочной, он хотел устроиться туда на работу уборщиком. Легкий лед покрывал тротуары, парень поскользнулся и, чтобы не упасть, вцепился в дверь магазина.
Ангелы на небесах заиграли в трубы, госпожа Удача распростерла над Димой свое крыло. Чертыхнувшись, парень удержался на ногах, машинально глянул на стеклянную дверь и понял, что перед ним не очередной бутик, а парикмахерская, вернее, салон красоты: «Студия Вероники Бовари». Внизу висело небольшое объявление: «Мы работаем для вас круглосуточно, все виды парикмахерских работ, массажист, косметолог, солярий, маникюр и педикюр. Лучшие цены, система дисконтных карт и скидок. От нас уходят красивыми, мы – ваша удача». Еще ниже был приклеен листок: «Требуется ученик». Секунду Дима колебался, потом толкнул дверь и вошел в пахнущее дорогими духами царство. С этого момента жизнь его кардинально изменилась. В жизни каждого человека рано или поздно звучат барабаны судьбы, важно понять, что звучат они для тебя.
Дима понравился хозяйке салона, молодящейся Веронике, и его приставили к делу. Зарплата была невелика, сущие копейки, но, во-первых, мастеров бесплатно кормили обедом, во-вторых, щедрые клиенты давали чаевые, а в-третьих, и это самое главное, Дима понял: ни в какой институт он поступать больше не станет. Ему очень понравилась профессия парикмахера.
Первый год он был на подхвате, мыл клиентам голову, подавал чай, подметал зал и скреб туалеты. Мастера, а Вероника брала к себе на работу только высококлассных специалистов, отнеслись к симпатичному мальчику по-отечески, а когда поняли, что тот совершенно искренне хочет овладеть профессией, начали учить его.
Стоило Диме взять в руки расческу и ножницы, как он понял: это его дело. Единственная беда, тренироваться на клиентах ему, естественно, никто не разрешал, и тогда парень начал без конца стричь Марину. Сестра, тоже пристроенная в салон на должность ученицы маникюрши, не сопротивлялась, но скоро настал момент, когда кромсать у нее на голове оказалось нечего, на макушке Марины топорщился петушиный гребешок.
Дима сначала приуныл, но потом блестяще вышел из положения. Он дал в газету объявление:
«Дамский мастер сделает вам за умеренную цену прическу. Если не понравится – можете не оплачивать». И к парню на дом потекли клиенты.
Год назад Диму наконец перевели из учеников в мастера, ему прибавили зарплату, да и чаевые стали побольше. Маринка, успешно полировавшая ногти мужчинам и женщинам, тоже радовалась жизни. Они с братом разъехались по разным квартирам и попытались устроить свою личную жизнь независимо друг от друга. Правда, пока им не очень везло. И Дима, и Марина хотели не столько любви, сколько богатых спутников жизни, но обеспеченные мужчины и женщины, посещавшие салон, не обращали внимания на молодых мастеров.
Впрочем, деньги у брата с сестрой появились.
Дима начал покупать дорогую парфюмерию, а потом вдруг приобрел себе квартиру.
– Квартиру? – перебила ее я. – Какую?
– А ту, где мы только что были, – пояснила Марина. – Она, конечно, не фонтан, комната всего одна, зато своя! Еще мебель купил и холодильник, вот на телик уже не хватило!
Я вспомнила дешевую вешалку из некрашеного дерева, софу и гору подушек на колючей циновке. Ну, похоже, на обстановку он не много потратил, да и ремонт в квартире сделать не успел, просто заклеил грязные стены в ванной клеенкой, но все равно, где Дима раздобыл отнюдь не малые деньги на приобретение жилья?
– И откуда у него средства?
– Понятия не имею, – пожала плечами Марина.
– Ты не интересовалась?
– Спрашивала, конечно.
– А он?
– Смеялся только: птичка в клювике принесла, повезло, дескать. Он и мне пообещал.
– Что?
– Квартиру, – вздохнула Маринка. – Обнял за плечи и сказал: «Не завидуй, сеструха, тебе скоро эта хата достанется, я в другую перееду».
– И ты не заволновалась, узнав о планах брата? – покачала я головой. – Ясное же дело, что честным путем столько денег не заработать. Не на чаевых же он накопил на две квартиры. Извини, в это верится с трудом.
– Ага, – грустно кивнула Маринка, – мне тоже. Только Димка откровенничать не захотел, сказал лишь: «Не боись, я на золотую жилу напал».
– И где ты ее разрабатываешь? – прищурилась Марина.
– А в салоне, – ухмыльнулся брат, – там такие дела творятся!
– Какие? – напряглась сестра. – Я же там тоже день-деньской сижу и ничего не вижу.
– Плохо смотришь, – захихикал брат, – невнимательная ты! Дурашка!
– Ну расскажи, – заныла Марина, – интересно же!
Но брат, всегда потакавший сестре, на этот раз проявил твердость.
– Нет, – ответил он, – меньше знаешь – дольше живешь, есть такая закономерность.