Победа, одержанная Филиппом II при Бувине в июле 1214 года, ослабила сплоченность между союзниками — Иоанном Безземельным и императором Оттоном. Филипп Август мог теперь, не рискуя, позволить себе заняться южными делами. Если границы христианского мира приобрели стабильность благодаря победе при Лас-Навас-де-Толоса, то границы королевства Французского упрочились в ходе двух последующих лет в результате побед при Мюре (1213) и при Бувине (1214). Тем не менее король Франции соблюдал определенную осмотрительность и ограничился тем, что послал на юг своего сына и наследника, принца Людовика, который смог, таким образом, выполнить свой обет об участии в крестовом походе. Девятнадцатого апреля 1215 года юный принц прибыл в Лион, а на следующий день — во Вьенн. Ожидавший его там Симон де Монфор оказал ему почетный прием. Затем в городе Балансе Людовик встретился с Петром Беневентским. Он пообещал уважать волю легатов и не пользоваться своим положением сына короля Франции, чтобы распространить свою власть на земли Юга, которые относились к королевству Французскому. Хронист Пьер де Во-де-Сернэ замечает, что король Филипп не сражался с еретиками и не изгонял их, хотя таков был его долг. Поэтому он снискал бы худую славу, если бы стал распоряжаться — хотя бы даже через своего наследника — землями, которые он не завоевывал. По правде говоря, перед этим король и его советники сделали хороший выговор горячему принцу и не имели никакого намерения вверять под его управление настоящее княжество. Они не желали также присоединять к домену столь удаленные области и вызывать неудовольствие у папы или местных епископов.
В Сен-Жиле Людовик присоединился к возвращавшимся из Рима посланникам, которые ездили к папе по постановлению собора, прошедшего в Монпелье. Эти посланники доставили буллы с папскими решениями, датированные 2 апреля 1215 года. Иннокентий III вверял под управление Симона де Монфора недавно захваченные территории, будь то в землях графа Тулузского (Тулузен, Аженэ, Керси и графский Альбижуа) или же во владениях графов Комменжа и Фуа. Но папа оставил последнее решение за собором, который должен был пройти в Риме. В Каркассоне принц Людовик передал Симону де Монфору полномочие распоряжаться всеми оккупированными владениями до тех пор, пока собор не вынесет окончательное решение. Затем он проследовал через Фанжо, вступил в Тулузу и отбыл назад в Париж, исполнив свое обязательство о сорокадневном участии в крестовом походе. Ги, брат Симона, уже отдал приказ снести укрепления Тулузы и принял присягу у жителей города за несколько дней до прибытия наследника престола. Униженные, тулузенцы подчинились лишь стиснув зубы[233].
Графы Тулузы и Фуа тем временем оправдывались в Риме. Напрасно. В ноябре 1215 года Латеранский собор осудил Раймунда Шестого. Папа утвердил приговор и вверил под управление Симона де Монфора земли, завоеванные крестоносцами. Граф Тулузский должен был покинуть свою страну, но ему полагалось ежегодно получать четыреста марок серебром. Его супруга, верная католичка, сохранила за собой свое имущество. Надлежало также выделить для их сына земли, которые не были отняты крестоносцами у еретиков и их союзников. О каких же территориях стоял вопрос? Хотя папа этого не уточняет, по всей вероятности, речь шла о севере Прованса, в частности о графстве Венессен, имперской земле, а также о соседних участках левого берега Роны вместе с Бокером и землей Аржанс, расположенных в королевстве Французском. Но 30 января 1215 года архиепископ Арля наделил ими Симона де Монфора, и тот немедленно ввел туда гарнизон. Это была уже не еретическая земля, и знать по обоим берегам Роны не поняла, почему юного Раймунда лишили ее. К прежним спорным вопросам добавился новый, и стали сгущаться грозовые тучи[234].
Итог был немаловажным для короля Франции. Несмотря на его сдержанность, он выглядел как защитник католиков в этих областях. Наконец, и это самое главное, Симон де Монфор устранил угрозу возникновения Каталонской империи. Следует ли, однако, заключить, что победа при Мюре позволила Филиппу II одержать победу при Бувине? Не подлежит сомнению, что гибель и поражение короля Арагона разрушила его внушающий тревогу союз с графом Тулузским и другими южными правителями. Победа при Мюре позволила королю Франции полностью посвятить себя борьбе против двух других беспощадных противников,
234
G. Leb., р. 107; У. Renouard, «Comment les traits durables de l’Europe occidentale prirent forme au debut du XIIIе siecle», Annales de I'Universitede Paris, 1955, p. 5-14.