– Ну, может, я и проверю. – Лицо Кена ясно выражало, что он не собирается ничего проверять.
– Боже ты мой, – зарычала я, и в моем голосе послышался гуляющий по моей кровеносной системе «Джонни Уокер». Я махнула в сторону Кена тлеющим огоньком своей сигареты. – Ты не пойдешь, потому что это стоит денег!
Кен рассмеялся, вот прямо по-настоящему, и мне захотелось воздеть этот звук над собой, как трофей.
– Я и забыл, что общаюсь с будущим психологом, – хохотнул Кен.
– Слушай, приятель, ты пойдешь туда, даже если мне самой придется заплатить за твой билет.
– Ладно.
– Ладно?
«Погодите. Что?»
Мы с Кеном погрузились в неловкое молчание, и тут зазвучала песня «Широко раскрыв объятья».
– Господи. Кстати, о сопливых рок-звездах. – Вскочив, я вышвырнула окурок на парковку под нами. – Пошли, – сказала я, хватая Кена за лацкан пальто и таща за собой в квартиру. Это было самое большое приближение к прикосновению, которое, по-моему, он мог мне позволить. – Я не могу больше слушать это дерьмо.
Кен охотно последовал за мной. Я сделала себе заметку на память.
«Не любит обниматься. Но не возражает, чтобы его таскали, как собаку на поводке. Интересно».
Увидев, как мы входим, Джейсон кинулся к нам, как будто что-то случилось.
– Кен! Кен! – Он замер перед нами, пыхтя и сопя. – Братан, как твоя фамилия?
Это был довольно странный вопрос – вот так, ни с того ни с сего, но как только Джейсон это сказал, я поняла, что мне тоже страшно важно узнать ответ. Время словно замерло, пьянка затихла вдали, весь шум вокруг нас заглох, а все клеточки моего тела напряглись и прислушались. Я слушала так, словно Кен должен был сообщить нам выигрышный номер лотереи. Как будто ему удалось создать рецепт пива без калорий. Как будто то, что сейчас сойдет с его губ, как ужасно и непроизносимо это бы ни прозвучало, в один прекрасный день станет и моей фамилией.
– Истон, – сказал он.
«Истон, – подумала я. – Мне нравится».
2
– Ну, и как оно, снова побывать у Джейсона? – Джульет, моя лучшая подруга еще со средней школы, сидела рядом со мной в парикмахерской. Половина ее головы выглядела так, будто она сунула палец в розетку, но другая уже была заплетена в гладкие длинные тонкие черные косички. Джульет буквально устроила стильный прорыв ради того, чтобы затащить меня в этот салон, но теперь, когда я была тут, никто не знал, что можно сделать с моей косматой метелкой.
– Как насчет суперкороткой стрижки? Мы можем просто состричь все это, – предложил стройный элегантный парень, проводя рукой со звенящими на запястье браслетами.
Я поглядела на бедолагу в зеркало и вздохнула.
– Я только что выросла из такой стрижки. Мне бы хотелось что-то другое.
Он поскучнел.
Поднеся руку ко рту, Джульет прошептала на весь салон:
– Она только что рассталась с парнем.
– Ни слова больше, – подмигнул парикмахер. – Стрижка мести. Мне нравится эта идея.
Я обернулась к Джульет, вспомнив ее вопрос.
– Ну да, это было очень странно. Увидеть вот так свою бывшую квартиру… Но потом пришел Кен, и…
– Понял! Как насчет Гвинет Пэлтроу в «Двери закрываются»? – спросил мастер, приподнимая обеими руками волосы у меня на затылке. – Мы можем убрать вот тут, – показал он. – И выпустить такую длинную прядь с одной стороны.
– Такая стрижка у меня тоже была, – пожала я плечами. – Я думала на сей раз оставить побольше длины.
Андрэ – я не помнила его имени, но он выглядел, как Андрэ, – сморщился в ответ.
– Тебе надо покраситься потемнее, – предложила парикмахер Джульет. У нее самой была запутанная копна дредов, выкрашенная в темно-красно-лиловый цвет.
– О, мне нравится ваш цвет!
– Господи, точно! – воскликнул Андрэ. – Бордовый. Идеально подойдет к твоей коже. Мне видится такое гладкое, четкое бордовое каре. Как у тайного агента.
– Не думаю, что ее волосы будут лежать гладко, – заметила Джульет.
– О, милочка, они будут лежать так, как я скажу.
Я повертела головой, перевела взгляд с одного парикмахера на другого и пожала плечами.
– Ладно.
Андрэ отошел развести краску, а Джульет, ухмыляясь, ткнула меня в бок.
– Что? – огрызнулась я.
– Ты назвала его Кеном.
– И? Его так зовут.