[Бегство Афрасьяба от РостемаJ
Сказал Афрасьяб устрашенным бойцам:
«Удача, увы, не сопутствует нам.
Сегодня коль дрогнет из вас хоть один,
Погибнет безвременно ваш властелин.
Пусть каждый сразится, как лев разъярён!
9100 Нагряньте стремительно с разных сторон,
На недруга риньтесь из тайных засад,
Пусть копья взнесённые солнцу грозят!»
Покинув ряды, Афрасьяб поскакал,
На рать именитого Туса напал,
И витязей многих убил он. Невмочь
Тут сделалось Тусу, он кинулся прочь,
Примчался к Могучему: «Смерть впереди!
Я счастьем покинут, на помощь приди!
На правом крыле — поражения мрак;
Повержен иранских воителей стяг».
9110 И ринулся Слоноподобный вперёд,
За ним Ферамарз меченосцев ведёт.
Навстречу летят боевые ряды.
К Ростему исполнены лютой вражды
Воители все — Афрасьяба родня,
Все рвутся к отмщенью, оружьем звеня.
Но в гневе Могучий всех косит подряд,
А Тус с Ферамарзом их с тыла разят.
Стяг темно-лиловый увидя вдали
9120 И знамя Каве, где алмазы цвели,
Узнал Афрасьяб, что нагрянул Ростем —
Могучий воитель, чей предок Нейрем.
Свирепее тигра навстречу бойцу
Он ринулся, стиснув бока жеребцу.
Стяг черный увидев, Ростем в свой черёд,
Как яростный лев, устремился вперёд.
Без удержу мчится стремительный конь,
В груди ратоборца — отваги огонь.
Прицелился славный, запела стрела,
9130 И кровь Афрасьяба ручьем потекла.
Стрела, продырявив туранца шелом,
Его поразила в чело остриём.
Ростема во всю богатырскую мощь
Ударил копьём разъярившийся вождь.
Но тигровый панцирь пронзить не смогло —
Лишь пояс героя копьё прорвало.
Могучий, сменивший оружье своё,
В коня афрасьябова с силой копьё
Вонзает. Конь рухнул, удара не снёс,
9140 С ним рухнуть во прах и владыке пришлось.
С булатом Ростем наклонился над ним,
Хотел обезглавить ударом одним.
Но видя опасность над царской главой,
Хуман богатырской своей булавой
Ростема в плечо поразил. Ярый крик
В двух станах поднялся. Хуман в этот миг
Коня повернул и умчался. Ростем
На миг обернулся, а царь, между тем,
Из рук исполина успел ускользнуть,
9150 Сменил скакуна боевого — и в путь!
Сто хитростей в дело пустил, изловчась,
Хуман, и от смерти властителя спас.
Летит за Хуманом, разгневан, суров,
Бойцов победитель, даритель венцов,
Но сколько ни гнался, настигнуть не смог —
Ещё не пришёл предназначенный срок.
Послышались клики; спешат удальцы,
В железной броне, с булавами бойцы
Ростему вдогонку, страшась, чтоб один
9160 В беду не попал предводитель дружин.
Тус молвит Могучему: «Боль не сильна?
Лягнул ведь онагр, убегая, слона!»
Ростем отвечает: «Когда булава —
Оружие грозное витязя-льва,
Коль ею рука исполина разит,
Она сокрушает и сталь, и гранит,
Но если ударил Хуман булавой,
Ее не железной считай — восковой!».
Когда от героя иранской страны
9170 Бежал устрашённый искатель войны,
Иранцы преследовать стали врагов,
Их копья возносятся до облаков,
Поверженных груды, зияние ран...
Ты скажешь, алеют тюльпан и шафран.
Столбами из яшмы ты ноги слонов
Назвал бы; кровь топчут ряды скакунов.
Туранцы несутся, как вихрь. Между тем,
Преследуя, косит их мощный Ростем.
Скакал три фарсанга без устали он,
9180 Грозя и разя словно лютый дракон.
Но к войску вернулся затем своему;
Сказал бы ты, солнце — союзник ему!
Дружина в свой стан понеслась, весела,
Добычи набрав у врага без числа.
Немало оружья везли, кушаков,
И сёдел, и золотом полных мешков.
[Афрасьяб отсылает Кей-Хосрова в Хотен]
Восток разгорелся, багрянцем богат;
Кораллы и лалы сменили агат.
Послышался трубный пронзительный зов.
9190 Могучий повёл верховых удальцов
Туранцу вдогон. Порывается рать
За смерть Сиавуша убийцам воздать.
Узнав, что с дружиною мчится за ним
Могучий, отмщения жаждой гоним,
С бойцами к Чин-морю бежал Афрасьяб —
Судьбы непреклонной беспомощный раб.
Примчась к побережью, такие слова
Пирану промолвил туранцев глава:
«Спрошу о постылом питомце твоём:
9200 Что делать нам с ним? Поразмыслим вдвоём.
Коль будет он найден Ростемом, и тот
Похитит его и в Иран увезет —
То станет от дива рожденный юнец
Владыкой, присвоит кеянский венец.
Сюда привези, умертви ты его —
Веления не отвергай моего!».
Но снова Пиран убеждает царя:
«Хосрова убить замышляешь ты зря.
Слугой твоим выход иной измышлён,
9210 И, верно, одобрен тобой будет он.
Суровый юнцу уготовим мы плен,
Его отвезем в отдаленный Хотен.
Дозволить нельзя, чтоб злоречье врагов
Царя заклеймило навеки веков».
Ответ был: «О мудрый, наставником будь,
Ко благу, как прежде, указывай путь!
Но то, что задумал, исполни сейчас:
Опасен и миг промедленья для нас!»
Пиран умудренного выбрал посла,
9220 Чей доблестный дух недоступен для зла.
Стремительней дыма посланец летел —
Так вождь именитый ему повелел.
И вот он в жилище Хосрова вошел,
Дивится прекрасному лику посол,
Почтительно юношу славя, пред ним
Склонился и долго стоял недвижим.
Что вверено было ему — произнёс,
Словам в подкрепление клятву принёс.
Но речи внимая, в сплетении слов
9230 Ни складу, ни ладу не видел Хосров.
Тут к матери он устремился своей,
Не скрыл от родимой тревожных вестей,
Сказал: «Нас у берега ждет Афрасьяб.
О мать, что на это сказать ты могла б?
Твой разум, быть может, укажет нам путь,
Как сладить с бедой, от тисков ускользнуть».
Но сколько вдвоём ни держали совет,
Все тщетно: пути к избавлению нет.
На зов поспешить поневоле пришлось,
9240 Хоть сердце в тревоге на части рвалось.
Дорогою слёзы без удержу льют.
Царю Афрасьябу проклятия шлют.
Приблизились к замку Пирана, и вот
Пиран, сын Висе, им навстречу идёт.
В объятия юношу он заключил,
О дальнем и трудном пути расспросил,
И долго его славословил. И кров
Нашел во дворце у вождя Кей-Хосров.
Припасы, какие нужны для пиров,
9250 Запасы одежды, шатров и ковров,
Походных ковчегов и быстрых коней
Собрать он велел для юнца поскорей.
Все эти дела доведя до конца,
Готовою видя поклажу юнца,
Пришел к Афрасьябу и молвил ему:
«О царь, по величию, мощи, уму
Не знающий равных! Ребенка того
Привёз я, веления жду твоего».
Пирану тогда приказал властелин:
9260 «Его ты, не мешкая, за море Чин
Отправь, чтоб воители вражьей земли.
Вовеки следов отыскать не смогли».
И за море тут же Хосрова Пиран
Послал, подчинясь повелителю стран..