Заметив перестроение русской эскадры в боевой порядок, шведы поставили полные паруса и легли курсом на Карлскрону. Чичагов не оставлял своего намерения и продолжал погоню.
Слабый ветер и наступившая темнота помогли эскадре герцога уйти от погони и ретироваться в свою главную базу.
Еще накануне сражения Чичагов предписал Коз-лянинову идти на соединение. Спустя пять дней обе эскадры встретились. Теперь по количеству боевых кораблей силы русской и шведской эскадры уравнялись. Однако флот Густава III не проявлял желания вступать в схватку и напрочь укрылся в Карлскроне. Полностью владея обстановкой и убедившись, что шведы явно уклоняются от сражения, Чичагов увел корабли в Ревель.
Корабли приводили себя в порядок, готовились крейсировать в дозорах.
Зима 1790 года на Балтике выдалась на редкость теплая, и погода носила переменчивый характер. В ноябре легкие морозы сковали Ревельскую бухту, но внешний рейд оставался чистым ото льда. Потом вдруг зарядили дожди, и весь лед враз растаял. В конце января подморозило бухту, а спустя неделю наступила оттепель, которую сменили вновь холода, и Ре-вельская бухта замерзла.
Частые и резкие изменения погоды играли на руку шведам. Основная акватория Финского залива в эту зиму не замерзала, и шведские корабли плавали свободно. Кронштадтская же и Ревельская эскадры разоружались на зиму, к активным действиям готовы не были, а меняющаяся обстановка усугубила положение. Швеция получила деньги от Англии и Пруссии, увеличила сухопутную армию, а флот довела до ИМ) гребных судов.
Располагая флотом до 40 линейных судов, Густи III предполагал вначале уничтожить зимовавшую в Ревеле эскадру Чичагова, а затем по частям уничтожить разбросанные по разным местам отряды гребного флота. В дальнейшем, перехватив инициативу, король намеревался блокировать Кронштадт, высадить десант к Ораниенбауму и двинуть войска ми Петербург, осуществив первоначальный замысел
МОЙНЫ.
Кампания началась с конфуза для русских.
В начале февраля адмирал Чичагов по делам уехал и Петербург. Шведские корабли, воспользовавшись свободной ото льда чистой водой, крейсировали вплоть до острова Сескар. Убедившись в отсутствии наших кораблей, два шведских фрегата, подняв голландские флаги, 6 марта неожиданно вошли в гавань I • илтийского порта и застали врасплох небольшой гарнизон городка Регервик.
Комендант порта полковник де Роберт, увидев шведские корабли, растерялся и никакого противодействия не оказал. В крепости находилось 40 орудий и .400 солдат, но сторожевой службы не было.
Шведы с фрегатов высадили десант всего в 50 матросов, захватили и заклепали неохраняемые орудия, открыли с кораблей стрельбу по городу и крепо-* то. Де Роберт капитулировал, сдался в плен, а шведы потребовали 4 тысячи контрибуции с мирных жителей, угрожая разгромить дома горожан. На помощь в Регервик выслали из Ревеля 700 солдат, но было поздно — шведы в тот же день забрали де-| пит и ушли в море.
Екатерина негодовала:
— Негодяй де Роберти сделал постыдную капитуляцию — магазины выжжены, пушки заклепаны и от трода заплачено четыре тысячи рублей. Что же он силе? Хочу знать. Себя только.
Возвратившись в Ревель, Чичагов начал вооружать корабли. Рассчитывать приходилось только на собственные силы. Кронштадт не поспевал.
В Кронштадте в середине апреля сильные восточные ветры согнали воду, и в гавани тяжелые линейные корабли сели на дно. Экстренно сбрасывали пушки за борт, чтобы корабли вывести на рейд. Кронштадтская эскадра явно не успевала к Ревелю. В последних числах апреля Чичагов вызвал на «Ростислав» командиров. Адмирал изложил план действий:
— Судя по всему, шведы не сегодня-завтра предпримут атаку. У них превосходство в пушках более чем в два раза. Отражать неприятеля будем на якорях. Диспозиция эскадры следующая.
Чичагов обозначил позиции кораблей на карте.
— Первая линия из линейных кораблей, отступая на два кабельтовых от нее, против монастыря Святой Бригитты, вторая линия из фрегатов, в центре, по обе стороны от «Ростислава» — фрегаты «Слава» и «Под-ражеслав». Фрегатам вести огонь в интервалах. Позади фрегатов третья линия из семи катеров.
Чичагов сделал паузу, отошел от карты и продолжал:
— Неприятель имеет превосходство огнем и маневром. Но узость бухты не предоставит ему большой свободы. Пушечные залпы производить по рангоуту и парусам. Сокрушив снасти и паруса, мы затрудним им маневр, а выучкой канониров покроем преимущество их в пушках.
...На следующий день появилась на горизонте шведская эскадра. Неприятельская эскадра лежала в дрейфе севернее Наргена. В предрассветных сумерках 2 мая на флагманском корабле «Густав III» в салон флагмана, генерал-адмирала герцога Карла Зюдер-манландского, вызвали командира корабля подполковника Клинта.
Несмотря на ранний час, герцог, одетый по полной форме, сидел в кресле, допивая горячий шоколад со <• липками, даже на корабле он не изменял своим при-ммчкам.
Его величество запретил мне в нынешней кам-гшиии подвергать свою жизнь опасности и ввязываться и боевые стычки с русскими.
Поставив чашку на столик, герцог встал:
- Передайте на фрегат «Улла-Ферзен» подойти к борту.
Клинт понимающе склонил голову, а герцог продолжал:
— Я перейду на фрегат со своим штабом и буду находиться за линией баталии. Генерал-адмиральский фляг не спускайте, здесь останется мой адъютант. Подданные короля должны чувствовать наше присутствие в сражении с русскими. Однако, — закончил герцог, — следите за моими сигналами и дублируйте и ч от имени флагмана.
- Будет исполнено, ваше высочество, — откла-П млея Клинт.
В лучах восходящего солнца эскадра начала перестроение в боевой порядок, постепенно вытягиваясь и кильватерную колонну. Герцог окинул взглядом армаду своих кораблей. На этот раз превосходство должно, наконец-то, сломать русских. Внезапно лицо генерал-адмирала омрачилось. В зрительную трубу четко просматривалось, что «Таррер-Гетен», шедший и строю, замешкался с парусами, рыскнул в сторону и замер как вкопанный.
Было видно, как спешно отдают снасти, и все паруем тотчас убрали.
На эскадре Чичагова враз заметили промашку неприятеля и определили, что он сидит на мели, севернее Наргена.
«Все, на семь десятков пушек у шведа убыло, и то ладно*, — подумал Чичагов и еще раз взглянул на мммпела.
Ветер от веста покрепчал.
- Поднять сигнал: «Подобрать восточные шприн-Ги *. — распорядился он.
Приняв сигнал, корабли медленно разворачивались правым бортом к неприятелю, неспешно приближающемуся с севера. Завтракали команды нынче спозаранок. Перед боем матросу надобно подкрепиться. Чичагов подозвал Одинцова, командира «Ростислава».
— Передать на корабли: «Команде разрешается обедать, но сделать это поспешно».
Спустя час головной корабль шведов довольно резво спускался под ветер, с каждой минутой сокращая дистанцию. На «Ростиславе» взвились флаги: «Приготовиться к бою». Повсюду на кораблях воцарились минуты напряженного ожидания предстоящего боя. Матросы и офицеры, как положено, переоделись в чистое белье. В батарейных палубах, опер-деках стояла напряженная тишина. Даже обычно балагурившие матросы невольно притихли, молча всматриваясь в откинутые настежь порты, стараясь первыми увидеть вражеские корабли. Все они давно стояли по своим местам. Банники, ганшпуги, шнуры от пушечных замков были в руках у канониров, и только легкий дымок курился от запальных фитилей.