— Уже час ночи, пошли, проверим бойцов…
Серега встал, взял свой автомат, и офицеры пошли по склону горы в сторону Дагестана. Местами склон был обветрен, и на таких местах снега практически не было — только черные камни. Утром надо будет настрого запретить бойцам ходить здесь в маскхалатах…
— Стой, кто идет? — тихо из темноты спросил Житков.
— Ротный, — отозвался Савеловский.
— Подходи… — прошипел лейтенант.
Ротный и Серега подошли к Житкову. Лейтенант сидел на спальном мешке и курил в рукав.
— Все нормально? — спросил Саня.
— Да. Тихо здесь, даже птиц нет… — отозвался Житков. — Жутко.
— Дозоры когда проверял?
— Час назад. Все нормально было.
— Пошли еще проверим…
Все двинулись дальше в темноту. Серега ясно различал уже вполне натоптанную в снегу тропу. Ноги начало подмораживать…
— Стойте… — остановил всех Житков. — Нас что, не слышат на «фишке»?
Офицеры прислушались — впереди была только ночь. Тихая и враждебная…
— Давай еще пройдем… — предложил ротный. — Ну, если спят, я им всем гланды вырву без наркоза, матку наружу выверну…
Сделали еще шагов десять. Со стороны выставленного дозора не было слышно никаких звуков.
Серега непроизвольно снял с плеча автомат и опустил вниз планку предохранителя. То же самое сделал и Савеловский.
— Вы что? — тихо спросил Житков.
— Тихо… — прошипел Серега.
Ситуация вмиг накалилась. Если дозорные с «фишки» никак не реагируют на приближение проверки, то этому есть всего лишь два объяснения: либо они спят, собаки, либо их уже всех там ножами перебили духи. Второй вариант на войне был не такой уж и редкостью, а поэтому опытные офицеры не хотели никаких внезапных встреч с врагом…
Серега направил автомат в сторону «фишки», и тихо свистнул. Никакого ответа.
— Спят, мерзавцы… — предположил Житков, чувствуя себя виновным в таком развороте событий.
— Ты, давай… — ротный кивнул в сторону дозора. — Давай, подойди к ним, а мы здесь постоим… если, что, мы за тебя отомстим. Ротный присел на колено, беря в прицел место расположения дозора.
— Ага, — с готовностью кивнул лейтенант и неуверенно двинулся вперед, так же перехватив поудобнее автомат.
Сквозь сумрак было видно, как лейтенант остановился, некоторое время постоял, потом пригнулся на мгновение, и тут же двинулся назад. В руках у него Серега разглядел второй автомат. Житков, подойдя, радостно сообщил:
— Спят. Оба… Я из-под Шайбы автомат вытащил, а он даже носом не повел…
— Бля… — ротный изменился в лице: — Не надо было спирт раздавать.
Ничего больше не говоря, он двинулся к дозору.
— Шайба! — Савеловский пнул своего старшину.
Тот никак не отреагировал. Ротный присел и потрогал лицо старшины, вполне предполагая, что оно уже холодное…
Шайба спал — губы его подрагивали, ресницы покрылись инеем от выдыхаемого воздуха.
— Шайба! — ротный снова толкнул старшину, и тот вдруг открыл глаза.
Несколько мгновений старшина смотрел на ротного, а потом подскочил и со всей своей дури навалился на майора, пытаясь ухватить его за горло. Савеловский провел прием, и старшина завалился в снег.
— Это я, ротный… — прошипел майор. Шайба замер, потом поднялся:
— Показалось — духи… — он тяжело дышал, спросонья перепугавшись…
— Ты бы еще крикнул во всю мощь своих легких… — пошутил ротный и тут же поинтересовался: — Для кого спим?
— Так я это…
Подскочил Юрьев:
— Что у вас тут?
— Смотри, — кивнул ротный на второго дозорного, который продолжал, как ни в чем не бывало, спать. Серега растормошил спящего:
— Военный! Нельзя спать…
Разведчик открыл глаза и тоже дернулся, но Серега успел выхватить у него из рук автомат.
— Тихо… свои… — прошипел Юрьев.
— Ну, так в чем дело? — спросил ротный.
— Да что-то приспалось… — честно отозвался Шайба. — Сморило. Да и кто к нам подойдет — там у нас «монка» стоит на растяжке…
— Блин, Шайба… — ротный не находил слов. — Ты как дите малое. Вторую войну воюешь, а все дисциплине не научишься. Раз положено не спать — значит не спать!!!
Серега в это время разглядел в темноте фляжку. Поднял ее — оказалось, что из нее пахло спиртом.
— А это что? — спросил он у молодого разведчика. Тот вопросительно посмотрел на Шайбу, и ответил:
— Фляжка.
— Я и сам вижу, что фляжка, — ухмыльнулся Юрьев. — Почему из нее спиртом пахнет?
Разведчик пожал плечами:
— Наверное, когда я из нее воду пил, запах и перешел. Вы же сами нам наливали…
— А может, у вас в этой фляжечке-то спирт свой был? А? — спросил хитро Серега. — Да вы его и выпили втихую, а? Вполне нормальная тема: под запах официальных пятидесяти грамм можно еще накатить, никто и не заметит…
Боец потупил свой героический взор. Шайба глупо улыбнулся:
— Да там было-то всего грамм сто. Мы, командир, в норме…
— Ага, — усмехнулся Савеловский. — В норме спишь на посту.
— Я больше не буду, — улыбнулся Шайба.
— Приду — проверю. Если спишь — больше спирта не получишь. Пеняй на себя…
— Ладно…
Офицеры развернулись и пошли обратно. Было ясно и понятно, что сейчас Шайба навешает своему разведчику, и тот уж точно до самого утра глаз не сомкнет…
Утром, как стало светло, Савеловский и Юрьев около часа изучали прилегающую местность в бинокли. В низине местами уже зеленели кусты, а наверху все было завалено снегом. Дорога, однако, была накатана — по всей видимости, по ней гоняли КамАЗы с левыми нефтепродуктами. Под занавес операции можно будет установить на дороге мину, да подорвать один из них, чтоб другим неповадно было…
Разведчики развели огонь, на котором стали готовить завтрак. Савеловский связался с ЦБУ, откуда ему передали свежие новости, что якобы Хаттаб уже собирается в путь, и чтоб не проворонил…
— Так, — ротный посмотрел на Юрьева: — Бери группу Житкова, и давай к дороге. Посмотри там подходы, места для засады… хотя, впрочем, я пойду с вами.
Через полчаса группа Житкова со своими ротными командирами, всего восемнадцать человек, начали спуск с горы по одной из расщелин. Все разведчики были одеты в маскхалаты, а потому издалека отлично сливались с заснеженным склоном.
Краснов, оставшийся на хозяйстве, контролировал спуск группы в бинокль, готовый в любой момент поддержать своих огнем «Утеса», «Пламени» и «Фагота».
Серега шел в головном дозоре вместе с тремя разведчиками. Первым шел провинившийся ночью Шайба. Снегу было местами выше колена — он хорошо прикрывал острые камни, и запросто можно было свернуть себе ноги, а если постараться и удачно поскользнуться — то и разбить голову ко всем чертям.
— Шайба, — стал допытываться Серега: — Что-то от тебя перегаром несет, ты что, с утра уже накатить успел?
— Да это вчерашнее, товарищ капитан. Выходит на выдохе.
— У тебя есть еще с собой?
— Нету, товарищ капитан, вот вам истинный крест… — Шайба начал было креститься, но до конца дело не довел.
— Ты не перекрестился, — заметил Серега. — Значит, есть…
— Да откуда?
— Хрен тебя знает. Смотри у меня…
Дозор спустился почти к самой дороге — до нее осталось каких-то сто метров. Юрьев обернулся назад и увидел, что следы группы по распадку видны почти до половины пути. Так недолго и засветить свое точное месторасположение. Наверняка духи засекли пролет пяти вертолетов, и поди догадываются, что где-то здесь, в горах, с вечера действует разведотряд силами не менее полусотни человек…
Дорога, как дорога. Серега некоторое время рассматривал ее в бинокль, не видя смысла выходить на проезжую часть. Группа залегла и наблюдала. Савеловский указал рукой в сторону Дагестана:
— Вон утес хороший. За ним укроемся, и будем долбить Хаттаба. Пару пулеметов там можно поставить. Вначале бить начнем с горы, а здесь будет сидеть группа досмотра, которая спустится на дорогу, когда машины Хаттаба встанут. А пулеметы здесь пригодятся, если с вершины подавить духов не сможем.