Но вскоре стало понятно, что дальше слушать нечего. Бармен и его упитанный друг сменили тему и стали вспоминать забавные случаи из армейской жизни, в том числе и с участием вышеупомянутого Димы, под которым, во всей видимости, подразумевался Рыбаков.
Выслушав несколько баек, Гуров понял, что делать ему здесь больше нечего. Зал постепенно заполнялся «вечерними» посетителями, пришедшими сюда, чтобы отдохнуть и расслабиться, надоедливый голос диктора сменился негромкой музыкой, и стало понятно, что до поздней ночи в этом зале больше никто не захочет говорить «о делах».
Расплатившись, Лев вышел на свежий воздух и, с удовольствием вдыхая вечерню прохладу, неспешным шагом направился в гостиницу.
– Лев Иванович! Ну наконец-то! – неожиданно раздалось за его спиной. – А я уж с ног сбился. Пришел в гостиницу – говорят, уехал, стал расспрашивать – что? куда? – никто ничего не знает.
Неизменный Стрелков, запыхавшийся так, будто только что пробежал стометровку, суетливо догонял полковника, и тот, невольно вспомнив про оставленный в прикроватной тумбочке пистолет, мысленно посетовал: «Жаль, не взял».
– Как же это вы, а? – между тем продолжал Стрелков. – Нельзя же так… внезапно. Вы бы хоть предупредили.
– О чем? – всем своим видом показывая, что гостей сегодня больше не ждет, спросил Гуров.
– Ну как же… что уезжаете. Покидаете нас. Мы бы тогда уж и не волновались. А то ведь мало ли что. Вдруг случай какой-нибудь… неприятный. А на нас – ответственность. Скажут потом, что такого важного человека на произвол судьбы бросили, не берегли. Что мы тогда будем делать?
Эти постоянные намеки на «неприятные случаи» начинали уже раздражать Гурова.
«Что за идиотская фишка? – думал он. – Они что, таким образом пытаются напугать? Показать, что у них «длинные руки»? Так у меня у самого не короткие. Еще неизвестно, чья возьмет. Что за хамство, вообще? Угрожать чуть ли не открытым текстом полковнику УВД! Да еще из столицы. Совсем страх потеряли, обормоты».
Но Стрелков, кажется, угрожать не стремился. Разливаясь соловьем, он говорил о заботе и о том, что они очень хотят создать важной персоне, приехавшей к ним с проверкой, максимально комфортные условия.
– А иначе как? Иначе с нас взыщут. По всей строгости. И поделом. Как же? Иначе просто нельзя. Впрочем, все это уже неважно, – поспешил закруглиться Стрелков, взглянув на перекошенную от гнева физиономию полковника. – Главное, я убедился, что с вами все в порядке и вы благополучно прибыли обратно. Вот… тут небольшой гостинец, – добавил он, протягивая полковнику наполненный чем-то пакет. – Мне поручили передать. Ничего особенного, фрукты, аперитив. В номере фрукты не предусмотрены, я знаю. Хотя и люкс, но… Как говорится, «люкс по-армейски». Поэтому мы решили возместить, так сказать, временные неудобства.
Стрелков все держал на весу пакет, протягивая его Гурову, но тот не спешил принимать этот «гостинец». Уже поняв, что с новыми знакомыми нужно держать ухо востро, он не хотел давать повода для обвинения во взятке.
– Спасибо, но фрукты я, к сожалению, не ем, – выразительно взглянув на Стрелкова, ответил он. – У меня от них дисбактериоз. И вообще, я сегодня пораньше спать лечь хотел. Устал с дороги. Так что, извините. Спокойной ночи.
Лев развернулся и, оставив обескураженного Стрелкова стоять с протянутым пакетом, пошел в гостиницу.
Поднимаясь в номер, он отметил про себя, что майор, несмотря на все свои чрезвычайные беспокойства, не особенно интересовался, куда именно он ездил. Не уточнял маршрут, не спрашивал про пункт назначения, даже не намекнул, что это его интересует. На первый взгляд это можно было бы отнести к его деликатности, но Гуров очень хорошо понимал, что его персона интересует командование части в такой степени, что никакая деликатность не помешает задать нужный вопрос.
«Значит, они знали, – пришел к заключению Лев, открывая дверь в номер. – Знали, куда я ездил. Что ж, можно только поздравить уважаемых командиров части. Информационное обеспечение у них находится на высшем уровне».
Анализируя новые данные, которые ему удалось получить за этот вечер, Гуров все больше склонялся к мысли, что ситуация с боеприпасами не так проста, как может показаться на первый взгляд. Разговор, который он подслушал в кафе, и упоминание о том, что командир военной части «мужик мутный», подстегивали любопытство полковника, и он с большим нетерпением ждал того момента, когда сможет наконец ознакомиться со «сверхсекретной» документацией, где отражено движение боеприпасов.