С социальным и особенно гуманитарным блоками научного знания дело обстояло сложнее из-за деятельностного характера формирования и проявления законов существования общества и человека. При всем подобии технических аналогий, применяемых как в естественных, так и в социальных науках, а также редукционизме социальных представлений к области механических, физических, биологических явлений и процессов, прошли века, прежде чем в политической и экономической, а затем и в иных социальных науках в принципе сформировалось понятие закона. Имеется в виду закон как некое объективное (всеобщее, необходимое, повторяющееся, существенное) отношение между элементами определенных классов (множеств) социальных объектов. Причем следует отметить, что в отличие от природных законов, общественные законы вся западная научная традиция (например, социология) считала и продолжает считать воплощенными в широкой социальной практике культурными установлениями и принципами. А, скажем, фундаментальная история и этнография склонны отсчитывать происхождение социальных законов чуть ли не от первобытных запретов – табу (см. произведения Дж. Дж. Фрезера).
Поэтому апеллировать к социальным законам как к достоверному (отражающему объективную реальность социальной жизни) научному знанию мы далеко не всегда решаемся даже сегодня (а, может быть, именно сегодня). Что касается таких научных дисциплин, как психология, то о них вообще особый разговор.
Кроме того, последняя смена философских оснований науки в существенной степени повысила зависимость современной социальной науки от идеологии, от экономической, социально-политической детерминации. Особенно эта зависимость сказалась на процессе селекции, отбора эпистемологической направленности, на глубине и полноте научного знания, раскрытия научной проблематики.
Наконец, история науки убедительно доказывает, что (первоначально кажущаяся одной и той же) социальная теория потенциально способная получить широкое признание и практическое воплощение, со временем неизбежно изменяется, адаптируясь к сопутствующему социальному контексту. В ходе указанной адаптации социальная теория переживает вполне четко представленные фазы (стадии) своего превращения. Серьезные шансы на официальное признание и легитимное практическое воплощение эта теория получает уже после завершения своей адаптации, что и означает завершение полного цикла конструирования социальной реальности (по мнению В. Г. Федотовой).
Возможно, выбранное В. Г. Федотовой название не вполне отвечает сущности явления цикличности, но оно довольно метко показывает, отражает процесс «оборачивания» теории, когда она, претерпев полную метаморфозу, начинает служить задачам, диаметрально противоположным первоначальным установкам самой данной теории.
Абстрактный и конкретный гуманизм
Гуманизм – это идеологическая (религиозная, политическая, философская) доктрина эпохи итальянского Возрождения, разработанная так называемым «кружком гуманистов», в который в подавляющем большинстве входили высшие иерархи Католической церкви. Гуманистическая идеология обосновывала модернизированную религиозно-политическую стратегию Церкви, предавшей наиболее верного союзника – клерикальное монашество, чтобы упрочить собственное положение, социальную власть. Данная стратегия на первом этапе помогла Католицизму в борьбе с Протестантизмом, в гораздо большей степени мировоззренчески соответствовавшим интересам третьего сословия (нарождающейся буржуазии). Как известно, окончательно буржуазная переориентация феодальной Католической церкви произошла лишь в XIX в.
По своему философскому содержанию первоначальный гуманизм являлся одной из феодально-либеральных (очень умеренных) версий антропологизма, скорее формально, чем по существу, отличавшейся от теологизма (за исключением творчества буквально нескольких представителей его демократической версии типа итальянца Л. Валлы; 1407–1457). Указанная формальность заключалась в том, что, ставя на место Бога Человека как воплощение божественного замысла и творения, воспевая его богоподобие, католический гуманизм создавал лишь новую номинальную систему абстракций, незначительно и несущественно изменяя церковно-религиозную догматику.